Латвийское Центральное статистическое управление (ЦСУ) обнародовало итоги проведенного им исследования жилых территорий государства. Выяснилось, что почти в трети латвийских поселков число жителей не превышает пятидесяти человек. «Границы поселков устанавливает самоуправление. Однако единых критериев для их определения не существует, поэтому их трудно сравнивать один с другим. Из 1438 поселков с официально определенными границами в начале 2019 года в девяти не было постоянных жителей, в 410 – число жителей было менее 50», – поясняет представитель ЦСУ Давис Клявиньш.
К слову, на сей раз ЦСУ впервые опубликовало исследование ситуации и на так называемых «густонаселенных жилых территориях». Таковыми в Латвии считаются определенные места, где живут по соседству или работают свыше 50 человек. Подобные территории могут находиться и вне установленных административных границ. Впрочем, в число густонаселенных территорий входят, разумеется, и большие города вместе с пригородами. По состоянию на 2019 год в Латвии зарегистрированы 1319 густонаселенных территорий.
Однако, в 131 из них количество жителей составляет меньше полусотни лиц. В ЦСУ отмечают, что с 2000 года количество подобных территорий последовательно сокращается во всех регионах Латвии. Быстрее всех пустеют Латгалия и Видземе (на 25%), а вот в регионе вокруг Риги, напротив, наблюдается даже и некоторый прирост населения. Неудивительно: обитатели нищих окраин охотно перебираются в куда более богатую столицу и её окрестности. Самой большой и самой густонаселенной территорией в Латвии является, разумеется, Рига.
В настоящее время численность населения, если верить официальным показателям, составляет в Латвии 1,9 млн человек. Потери за менее чем двадцать лет понесены громадные – ведь в 1990-м в республике проживало около 2,7 млн человек. Впрочем, существует мнение, что даже нынешние незавидные показатели чересчур завышены.
После вступления в 2004-м Латвии в ЕС её население получило возможность свободно и бесконтрольно переезжать в другие европейские страны. Далеко не все сочли нужным поставить в известность о своём отъезде инстанции своего государства – и формально они числятся все ещё проживающими в Латвии. Ну а помимо оттока людей на демографическую ситуацию отрицательно влияет снижающаяся рождаемость.
Любопытно, хотя эпоха «советской оккупации» в современной Латвии предана проклятию, численность населения в те годы росла. Самый крупный естественный прирост наблюдался в 1961 году, самый большой отрицательный прирост чуть позже – в 1994-м. Впрочем, официозные идеологи ловко отмахиваются от этих неудобных цифр. Ведь, по их словам, количество народа увеличивалось за счёт приезжавших из других республик СССР «оккупантов», а в начале 90-х многие из них, увидев к чему ведёт новая власть, Латвию покинули. Но тогда почему же вслед за русскими из «свободной, независимой, суверенной Латвии» потянулись и сами латыши? Идеологи и тут изворачиваются: дескать, сорок пять лет советской власти превратили Латвию в настолько отсталое государство, что эту отсталость не удалось преодолеть и за без малого тридцать лет независимости. Вот и тянутся люди в более благополучные страны…
За один только прошлый 2018 год Латвию покинули 15,8 тысячи человек (на 1,9 тысячи меньше, чем в 2017-м), а приехали 10,9 тысячи (на 1 тысячу больше, чем в позапрошлом). Таким образом, в результате миграции число жителей уменьшилось на 4,9 тысячи. Чаще всего из Латвии перебираются в Германию и Великобританию. Некоторое снижение числа «уезжантов» – всего лишь свидетельство исчерпания человеческих ресурсов небольшой страны. Въезжающие же – те же самые латвийские эмигранты, купившиеся на правительственную пропаганду о том, что жизнь на родине становится всё лучше, а государство вводит специальные программы, призванные облегчить «возвращенцам» процесс реадаптации. Однако, как показывает практика, большая часть таких вернувшихся, «покрутившись» в родном государстве год-два, снова его покидает. Есть и ещё один, весьма скорбный для латвийского государства показатель.
«С 2000 по 2016 год Латвию покинули сто тысяч человек с высшим образованием, – заявил профессор Латвийского университета Михаил Хазан. – В возрастной категории от 16 до 65 лет страну покинул каждый четвертый житель с высшим образованием, а в группе от 25 до 34 лет уехал каждый третий с высшим образованием».
Окончательно разочароваться в Латвии заставляют людей высокие налоги, отсутствие достаточного количества высокооплачиваемых рабочих мест – а в случае русскоязычных ещё и санкционированные государством гонения на их родной язык, изгнание его из школ и даже детских садов. Кстати, на днях правительство приняло концептуальный план, чтобы в ближайшие годы окончательно и полностью перевести все образование в стране на латышский язык. Но многие люди не хотят, чтобы их дети оказались заперты в маленьком «языковом гетто». Своё возмущение они выражают не столько митингами и протестными шествиями (большинство русских давно разуверились в возможности «достучаться» до властей), сколько ногами – уезжают.
Психологию эмигрантов разъясняет рижский журналист Юрий Алексеев: «Технической литературы на этом языке вообще нет и не было никогда, а то, что есть – плохие переводы с русского… Латышский язык долбанул нас, русских, по башке, когда латыши в начале 1990-х отменили высшее образование на русском языке. Типа – всем вдруг студентам и преподавателям немедленно перейти на мову! «Куда-куда перейти? Ведь нет же никакой науки-техники на латышском…» «Перейти! Шагом марш!» Перешли… Высшее техническое образование Латвии, до этого бывшее одним из лучших в СССР (то есть и в мире), умерло. Как сказал мой приятель, имеющий дело с выпускниками Рижского технического университета, всё их нынешнее знание – латышский язык плюс таблица умножения «со словарём»».
Алексеев наглядным образом ссылается на опыт собственного семейства: «Мой старший сын, окончивши школу в Латвии, сбежал от этой «мовы» учиться дальше в Голландию. В Голландии тоже есть местная мова, но в университетах там учат на английском. Прагматичные голландцы понимают, что с их древним и безусловно ценным языком в глобальном мире делать нечего. Потому они приняли схему, которая существовала в СССР: основной язык образования/науки/техники – международный английский. А местный язык – для бытового общения, его учат в школах-университетах, как предмет уважения к стране, где ты живёшь. Мой сын за четыре года освоил голландский вполне прилично. Но всё, что касается его инженерской работы в Голландии, происходит по-английски. Точно так же было и в СССР. Местные языки – предмет уважения, но для настоящего образования/работы – русский».
Публицист возмущается: «Латыши – они не такие, как все. С упорством бультерьера они вцепились в свою этнографическую мову. И ладно бы сами, так они её вбивают палкой в голову всем, кому «посчастливилось» оказаться на их территории.
Им объясняешь: ребята, вас, носителей вашей мовы, уже меньше миллиона, ваша страна – забытый богом хутор на окраине Европы, зачем вы терзаете собственное население языковыми законами, ограничениями и инспекциями? От вас же ваше собственное население разбегается. Причём, если бы бежали только русские!
Сами латыши (молодые) уезжают в товарных количествах – учиться, работать где угодно, только бы не в этой стране. Не понимают…»
Русскоязычные комментаторы на главном латвийском новостном портале Delfi обсуждают мотивы, побуждающие власти искоренять образование на других языках. Бытуют две основных версии. «Читаю вот комментарии, мол, министр не понимает, в правительстве идиоты, и так далее – и умиляюсь. Нет, идиоты – как раз жители Латвии, а в правительстве сидят умные, хитрые стервятники. Единственная проблема страны сейчас в демографии: нужно как-то удержать людей в стране. Иначе не будет ни экономики, ни производства, ни сельхоза – НИЧЕГО не будет без людей . Популярность латышского языка за границей – ничтожная. Чем меньше языков дети будут знать, чем тупее они на выходе из школы будут, тем проще управлять стадом, тем больше шансов, что необразованный латвиец (неважно, русcкий, украинец или латыш) останется в стране. Вот и играют на том, что целенаправленно снижают конкурентоспособность латвийца на европейском рынке труда. В свою очередь, английский язык, математику, литературу заблокировать сложнее – но их изучение тоже ограничивают, просто закрывая школы. Так что, в конечном итоге, будет латыш и русский работать на одной лесопилке в Резекне и жаловаться, что всё плохо. Потому что в этом мире всё делается ради выгоды, а национализация – прекрасный повод ограничить образование людей», – пишут одни.
Другие, впрочем, возражают: «Всё как раз наоборот. С плохим образованием плохо работать в Латвии, а за границей – без проблем. Там очень много рабочих мест, где нужны биороботы. Поэтому перевод русских школ на латышский решает поставленную Западом перед Латвией задачу поставки ему дешёвой рабочей силы. А Латвия одновременно решает для себя задачу освобождения страны от русскоязычного населения…» Однако, в том-то и дело, повторим, что уезжают отнюдь не только русские! Рижский журнал Ir («Есть») опубликовал крик души жителя села Буртниеки Аундрейса Луцанса, обратившегося непосредственно к главе государства Эгилу Левитсу. «Возвращение в своё отечество, то есть реэмиграция, означает быть или не быть латышскому народу, что наглядно доказывают цифры. С 1995 по 2014 годы естественное сокращение латышей – 262 577 человек; число сельских хозяйств снизилось на 225 953 или на 73%; эмигрировали 236 000 трудоспособных, в том числе около 150 000 сельских жителей; закрыты 313 школ, в том числе 223 сельских; иностранцам проданы 1 048 509 га или 28,5% частных лесов и сельскохозяйственной земли. В 2017 году латвийское сельское хозяйство производило 76% от производившейся довоенной Латвией сельскохозяйственной продукции. В смысле производства и жизненного уровня современная Латвия от Финляндии отстает в 3,2 раза (в 1935 году Латвия обгоняла Финляндию на 15%)», – пишет г-н Луцанс. Он предлагает отвязаться от русскоязычных и оставить им их школы – лишь бы они честно работали на Латвию. Разумный совет, но вряд ли к нему прислушаются…
Отток людей уже вплотную сказывается на инфраструктуре. Стало известно, что с декабря 2019 года поезда «Латвийской железной дороги» (ЛЖД) больше не будут обслуживать восемь станций, которые, таким образом, прекращают своё существование.
В ЛЖД объясняют, что каждая остановка продлевает время выполнения рейса: для электропоезда это 1−5 минут, для дизельного – около трёх. Остановки оборачиваются дополнительными затратами – на топливо, на электричество, на рабочую силу и на использование инфраструктуры. Для электричек расходы на электроэнергию и рабочую силу составляют 2,56 евро за остановку, для дизельного поезда – 4,18 евро. Вот и решили сэкономить…
Комментируя эту новость в соцсети Facebook, депутат самоуправления Риги Игорь Кузьмук с горькой иронией написал: «Остановки больше не нужны. Людей нет, страна умирает. «Балтийский тигр»… «История успеха»! 🙁 Со времён СССР в Латвии стало меньше людей на порядка 800 000 человек». Тут надо бы пояснить, что «история успеха» – чрезвычайно популярный в Латвии мем, употребляемый в саркастическом смысле. В 2009 году премьер-министром Латвии стал Валдис Домбровскис, от которого ждали спасения страны от захлестнувшего её экономического кризиса. Домбровскис, засучив рукава, принялся «спасать»: загнал государство в огромные внешние долги, капитально «срезал» пенсии и социальные выплаты, радикально сократил количество больниц и школ.
Благодаря такому «спасению» Латвия и лишилась нескольких сотен тысяч жителей, решивших спасаться уже в индивидуальном порядке – за рубежом. Однако, итоги своего четырехлетнего правления Домбровскис объявил «историей успеха Латвии», о чём даже написал самовосхвалительную книгу. В ЕС усилия Валдиса Домбровскиса по обезлюживанию родной страны тоже оценили – сейчас он работает вице-председателем Еврокомиссии. В Брюсселе и Страсбурге его считают «отличником».
Вот и наглядное подтверждение либеральной глобалистской доктрины, по которой первичной ценностью является свободное передвижение рабочей силы, а не «узкие» интересы того или иного национального государства.
Впрочем, латышские националисты, с пеной у рта орущие об «агрессивной России», но в упор не замечающие разрушительной политики ЕС, постепенно превращающей Латвию в «государство-призрак», проявляют поразительную слепоту…