Информационное агентство
Народная революция имеет прочные основы, чего нельзя сказать про культ личности, который рухнет вместе с режимом, как только лидер будет свергнут или умрет, отмечает арабский эксперт
Фото: sofrep.com
Обозреватель Middle East Monitor Мухаммед Хуссейн объяснил, почему революции в странах Арабского Востока обернулись провалом с точки зрения государственного управления.
«Революция — это проект. Как и у всех проектов, у него есть требования, после исполнения которых его можно действительно считать успешным. Для начала должно быть народное недовольство правительством и стремление к переменам. А после свержения режима новое революционное правительство должно быть очищено от фигур, которые помогли перевороту добиться успеха. В то же время следует интегрировать во власть эффективных управленцев из старого правительства. По словам британского разведчика Томаса Лоуренса (Лоуренс Аравийский — ИА «Реалист»), это необходимая мера, потому что «революционеры, особенно успешные революционеры, как правило, являются ненадежными подданными и худшими управленцами»», — напоминает Хуссейн.
По словам эксперта, «революционеры Ближнего Востока забыли, что им нужен лидер, который сумеет двинуть проект вперед».
«Успешными революциями всегда руководит харизматическая фигура, лидер или в некоторых случаях несколько человек, которые могут вдохновить людей на изменение коррумпированной и репрессивной системы, которую уже невозможно терпеть», — полагает автор Middle East Monitor.
В качестве успешных примеров харизматического лидерства Хуссейн приводит Исламскую революцию 1979 года в Иране, который возглавил харизматичный аятолла Рухолла Хомейни, изгнавший шаха Мохаммеда Резу Пехлеви. «Своим видением, интеллектом, философией (велаяти-и-факих, правлением священнослужителей) и авторитетом Хомейни поверг миллионы иранцев в революционное безумие», — подчеркивает эксперт.
Среди других успешных лидеров Хуссейн выделяет Гамаля Абделя Насера, Саддама Хуссейна и Муаммара Каддафи. «Они являли собой примеры харизматических фигур, которые поощряли арабский национализм, смешивая его с социализмом, а затем свергали непопулярные монархии, оставшиеся в наследство от колониальной эпохи. Они обещали народам построение большого объединенного арабского мира», — резюмирует аналитик.
Что касается провальных примеров, то здесь эксперт обращается к опыту Ахмеда Чалаби, одного из иракских политических ссыльных, которые боролись против режима Саддама Хусейна.
«Чалаби провел свою юность между Лондоном и США, став одной из самых выдающихся фигур, чьи попытки свергнуть диктатора из-за рубежа приносили ему и его группе диссидентов сотни тысяч долларов в месяц от ЦРУ. Он предоставил администрации Джорджа Буша «информацию» о химическом и биологическом оружии в Ираке, которая была необходима для вторжения под руководством США в 2003 году. Однако, когда он и другие изгнанники вернулись в Ирак спустя 45 лет, ему не доверяли многие иракцы, поскольку народ столкнулся с многочисленными убийствами, отсутствием политической власти в стране и прекращением платежей со стороны США. Народ стал обвинять Чалаби в том, что он снабжал американскую администрацию заведомо ложной информацией», — полагает обозреватель Middle East Monitor.
Хуссейн убежден: «Лидер обеспечивает до 50% успеха самой революции. Оставшиеся 50% — причина восстания. Как лицо революции, лидер руководит массами на площадях и улицах. Разумеется, существует тонкий баланс между народной революцией, которая имеет прочные основы, и развитием культа личности, который рухнет вместе с режимом, как только лидер будет свергнут или умрет».