В середине сентября состоялась XIII Польско-украинская встреча «Яремче-2020. За нашу и вашу свободу: уроки прошлого и современные реалии», посвящённая 100-летию союза Пилсудский – Петлюра во время Поддержанное Канцелярией Совета министров Польши и польским фондом «Свобода и демократия» (Wolność i Demokracja), мероприятие прошло в удалённом режиме.
Общий его смысл сводился к утверждению, что сейчас Украине выгоден военно-политический союз с поляками, пример которого явили два лидера – Пилсудский и Петлюра. Польские собеседники акцентировали внимание на том, что пилсудчики сражались за «нашу и вашу свободу» то есть за независимость и суверенитет одновременно и Польши, и Украины.
По их мнению, основные принципы этой свободы синонимичны современным европейским ценностям – демократии, правам человека, плюрализму мнений. Нынешнее стремление Киева к евроинтеграции с её ценностями, таким образом, есть стремлением к тому, что поляки предлагали ещё сто лет назад. Отсюда по умолчанию делается вывод: польское государство и польский народ обладают большим историческим опытом демократизации и готовы взять шефство над Украиной и её населением в этом вопросе.
Попытка польских коллег выдать сапоги за пироги настолько очевидна, что удивляешься, почему они не удосужились более тщательно замаскировать свои истинные цели.
Союз Пилсудского с Петлюрой не был равноправным. Польша играла в нём первую скрипку, а Украина вообще ничего не играла, выполняя указания Варшавы. Отдать Польше Западную Украину? Пожалуйста! Так по итогам войны 1920 года западноукраинские земли оказались под шляхетской пятой.
Сегодня важно не столько то, как это произошло (на эту тему рекомендуем обратиться к авторитетным историческим источникам), а то, как на те события (передачу Польше Западной Украины, а вместе с ней и Западной Белоруссии) смотрит официальная польская пропаганда.
Тема войны 1920 года всплывает в польском информационном пространстве ежегодно, обостряясь к круглым датам этого события. Так произошло и сейчас, в её сотый юбилей. В 2021 году исполнится 100 лет Рижскому договору, закрепившему за Польшей владения Западной Украиной и Западной Белоруссией. Можно гарантированно предсказать, что эта дата будет сопровождаться массированным информационным наступлением Варшавы с целью оправдать действия Польши в 1920 году и, главное, обосновать её историческое право на владение этими землями.
Всё будет звучать так: мы, поляки, сражались за нашу и вашу свободу, но так и быть, пусть наши «кресы всходни» остаются в составе Украины и Белоруссии. Взамен Варшава требует у Киева продолжения евроинтеграции в тех политических и идеологических параметрах, которые поляки ему укажут. Таковые суть укрепление русофобских настроений в обществе, пропаганда украинского национализма и минимизация экономического сотрудничества со странами Евразийского экономического союза.
Мало кто знает, что, несмотря на территориальные приобретения Польши на востоке по итогам Рижского договора, польские историки считают это проигрышем Польши. Историк Пётр Зыхович (Piotr Zychowicz), автор книги «Пакт Пилсудский – Ленин» (Pakt Piłsudski – Lenin) называет Рижский договор четвёртым разделом Польши, потому что маршал Пилсудский согласился на мир, чтобы разгром большевиков не стал подарком для Белой армии, которую маршал тоже считал врагом. Из-за этого Винница, Черкассы, Киев не достались полякам.
«…Идея Пилсудского проиграла не в Риге, а в Киеве в мае – июне 1920 года», — сожалел три года назад профессор истории Анджей Новак (Andrzej Nowak), известное медийное лицо польского телевидения, .
В мае 1920 года польские интервенты при содействии петлюровских коллаборационистов заняли Киев, а в июне их уже вышибли оттуда красные полки. Пан Новак жалеет, что пилсудчикам не удалось удержать Киев за собой, а потому и Минск тоже не достался полякам. Пилсудский на переговорах с советской властью выторговал столько, сколько смог, защищает маршала проф. Новак.
«…По ту сторону границы с Россией остались сотни гектаров польской земли и несколько миллионов поляков», – читаем в мемуарах дипломата Витольда Яловецкого, участника переговоров в Риге (Witold Jałwiecki, Wolne Miasto, Czytelnik, Watszawa, 2005). Яловецкий не уточняет, что миллионы поляков были в большинстве своём осадниками-пилсудчиками, польскими вояками, получившими бесплатные наделы земли в Белоруссии и на Украине в благодарность за службу. Эти люди воевали в 1920 году, из-за чего отличались особенно враждебным отношением к местному населению, пользовались правом носить военную форму, иметь оружие и социальными льготами, которых у местного населения не было.
Именно руками осадников, поселившихся в польской части Западной Украины, Варшава проводила кампанию ревиндикации (rewindikacja) в 1920-1930-гг. — массового разрушения и захвата православных храмов, сопровождавшегося осквернением святынь, избиениями верующих и судами над особо непокорными. То же самое ожидало остальных местных жителей, если бы Красная армия не остановила врага.
Варшава настаивает, что уже не претендует на «кресы всходни». Тогда почему же польская историография и СМИ год за годом мусолят эту тему? Зачем талдычат беспрерывно, что Западная Украина – это польская земля? И как она может быть польской, если главенствующая религия там – украинский грекокатолицизм и православие, а основное население – украинцы? Для чего Варшава воспитывает подрастающие поколения поляков в уверенности, что у них отобрали часть исконной Польши? Это и есть польский реваншизм, закамуфлированный под политическое партнёрство во имя евроинтеграции.