21 марта Дональд Трамп, пытаясь объяснить свой телефонный звонок Владимиру Путину (накануне, 20 марта, американский президент поздравил российского лидера с переизбранием на очередной срок и предложил обсудить проблемы глобальной безопасности), написал в своем твиттере, что хотел бы улучшить отношения с Россией. Американский президент также отметил, что считает нужным сосредоточиться на вопросах, вызывающих у США и РФ взаимный интерес. К числу таких проблем Трамп отнес урегулирование конфликтов на Украине и Сирии, принуждение Северной Кореи к отказу от развития ядерного оружия и совместную борьбу с исламистами, пишет украинский еженедельник «2000».
Однако уже на следующий день Трамп назначил своим советником по национальной безопасности известного дипломата Джона Болтона, завоевавшего еще при Джордже Буше репутацию убежденного «ястреба» и прославившегося своим враждебным отношением к России (чего он никогда не скрывал).
Это назначение вызвало приступ внешнеполитического энтузиазма у многих украинских политологов и международных наблюдателей, решивших, что возвращаются времена провозглашенного Рейганом «крестового похода» против СССР (его роль на этот раз отведена России).
Радость украинских экспертов трудно понять, поскольку предшественник Болтона на посту советника по нацбезопасности генерал Герберт Макмастер также занимал жесткую позицию по отношению к России.
Он был противником любых соглашений с Россией (в этом он ничем отличается от своего преемника). Более того, Макмастер накануне своей отставки рекомендовал Трампу не поздравлять Путина (этим советом американский президент пренебрег).
Совпадение взглядов Болтона и Макмастера на политику США в отношении России ясно говорит о том, что новое назначение не свидетельствует о стремлении Трампа усилить давление на Кремль. Скорее всего, оно останется на прежнем уровне. Главные идеологические союзники Трампа — радикальные консерваторы (т. н. неоконы), ярким представителем которых является Болтон, не позволят ему реализовать планы по заключению скрытого (и уже тем более открытого) альянса с Путиным. Претензии России на лидерство на постсоветском пространстве и на активную роль на Ближнем Востоке рассматриваются ими как угроза для американского доминирования. Подобные угрозы «неоконы» призывают устранять, не дожидаясь, пока они начнут представлять серьезную опасность для американских интересов.
Однако Болтон получил столь важный пост вовсе не для того, чтобы руководить созданием антироссийской коалиции или добиваться военного поражения ополченцев Донбасса.
У консервативных республиканцев и президента Трампа есть общий враг, которого они считают необходимым как можно скорее уничтожить или хотя бы существенно ослабить. Это Иран, который является, вероятно, единственной страной в мире, на протяжении десятилетий открыто и последовательно проводящей антиамериканский внешнеполитический курс.
Иран в то же время — главный и наиболее опасный враг двух стратегических союзников США — Израиля и Саудовской Аравии. Причем радикальные консерваторы рассматривают Израиль не просто как дружественную державу, но и как оплот западной цивилизации на Ближнем Востоке. А союз с Эр-Риядом, ослабнувший после достигнутых при Обаме соглашений с Ираном, помогает Вашингтону оказывать влияние на мировой нефтяной рынок.
Разумеется, теперь, после назначения Болтона (он приступит к исполнению своих обязанностей 9 апреля), не существует даже теоретической возможности того, что Вашингтон попытается договориться с Москвой, предложив ей какие-то уступки в сирийском и донбасском конфликтах в обмен на ее отказ от поддержки Тегерана.
Позиция Болтона заключается в том, чтобы поставить Кремль в такие условия, когда тот, опасаясь жесткой реакции со стороны Вашингтона, будет воздерживаться от каких-либо антиамериканских шагов на международной арене.
Новый советник по нацбезопасности сформулировал эту доктрину еще за несколько дней до своего назначения, выступая на канале в Fox News в передаче, посвященной реакции западных держав на отравление Сергея Скрипаля. По мнению Болтона, ответ Запада должен быть направлен на то, чтобы дать понять Владимиру Путину, что, если, мол, он совершит еще хотя бы одну подобную акцию, реакция западных стран будет значительно более опасной для Москвы. «Именно так и работает доктрина сдерживания», — добавил Болтон.
Как показывает опыт «холодной войны», между политикой сдерживания и демонстративной враждебностью в отношении России, к которой склонялся Макмастер, существует очевидная разница, проявляющаяся прежде всего в практических действиях. Доктрина сдерживания вовсе не исключает сохранения контактов на высшем уровне и даже взаимодействия по отдельным вопросам. Поэтому Болтон и не стал осуждать американского президента за звонок с поздравлениями Путину. Как разъяснил новый советник по нацбезопасности, подобный поступок обусловлен «общепринятой практикой», и ему самому неоднократно приходилось делать нечто подобное.
Таким образом, политика США в отношении России, по всей видимости, будет определяться двумя факторами. Во-первых, необходимостью удержать Москву от каких-либо опасных для Вашингтона действий после начала им торговой войны с Китаем (Болтон горячо поддерживает планы Трампа по введению импортных пошлин на китайские товары) и открытого противостояния (и, весьма вероятно, вооруженного конфликта) США с Ираном. И, во-вторых, стремлением заставить Кремль отказаться от претензий на лидерство на постсоветском пространстве.
Соответственно не следует ожидать ни эскалации донбасского конфликта, ни активизации усилий, направленных на его разрешение. На прогресс можно надеяться только в том случае, если Кремль согласится на проведение миротворческой операции в Донбассе на условиях Вашингтона. Правда, пока нет оснований рассчитывать на это, но, если продолжится вытеснение российских углеводородов с европейского рынка, ситуация может измениться.
При Джордже Буше-младшем Болтон сперва занимал должность замгоссекретаря по контролю над вооружениями и вопросам международной безопасности, а затем (с августа 2005 г. до конца 2006 г.) был представителем США в ООН. Это значит, что он непосредственно участвовал в формировании нового американского курса в отношении России.
Тогда, в начале 2000-х, Вашингтон, резко усиливший свое военное присутствие на Ближнем Востоке, одновременно отказался от политики Клинтона, признававшего за Россией право на политическое лидерство практически на всем пространстве бывшего СССР (за исключением стран Балтии). Разумеется, администрация Клинтона требовала, чтобы Кремль считался с американскими интересами, но не пыталась лишить его влияния на бывшие советские республики.
При Буше, который так же, как и Трамп, во многом разделял воззрения крайних консерваторов, США стали действовать на постсоветском пространстве полностью самостоятельно, не обращая внимания на планы и претензии Москвы. Причем эта политика не мешала сотрудничеству России и США в Средней Азии, направленному на создание надежного и спокойного тыла для американских войск, действующих в Афганистане.
Начало нового американского курса ознаменовала грузинская «революция роз» в ноябре 2003 г. После отстранения от власти Эдуарда Шеварднадзе бывшая советская республика, ориентировавшаяся после свержения Звиада Гамсахурдиа в январе 1992 г. одновременно на Москву и на Вашингтон, превратилась в оплот США на Южном Кавказе.
Вполне возможно, что этот курс, подвергшийся коррекции и ставший менее жестким при Обаме (которого Болтон резко критиковал за нежелание противодействовать российской экспансии), теперь будет продолжаться с новой силой. Однако это вряд ли существенно изменит положение Украины.
Отказавшись даже от какой-либо самостоятельной внешнеполитической игры, направленной, к примеру, на развитие партнерских отношений с Турцией или с Китаем, украинская власть оказалась в полной зависимости от Вашингтона. Поэтому администрации США незачем тратить ресурсы на увеличение экономической и политической поддержки Киева — ведь он и так полностью под ее контролем.
Более того, руководство США может без труда найти в украинском политическом пространстве новых союзников, сменив, если понадобится, неэффективную и коррумпированную нынешнюю власть. И можно гарантировать, что и новые действующие лица будут столь же лояльны по отношению к США, как и нынешнее украинское руководство.
В своей статье, опубликованной 19 февраля на сайте газеты The Hill (распространяется преимущественно среди американской политической верхушки), Болтон, описывая меры, которые необходимо принять для противодействия курсу Владимира Путина, уделил внимание и взаимодействию США с Украиной. Американская администрация должна, по его мнению, прилагать усилия для того, чтобы российский президент вместо заявлений, осуждающих его действия, услышал «грохот артиллерийских орудий и скрежет танков» на совместных учениях Украины со странами НАТО.
Несомненно, по представлению американских неоконов, укрепление украинской армии и усиление ее взаимодействия с НАТО могут (с высокой степенью вероятности) гарантировать, что Кремль не станет поощрять подконтрольные ему «донбасские республики» к возобновлению военных действий. Впрочем, нет никаких оснований предполагать, что Москва собирается это делать.
Однако не стоит рассчитывать и на то, что теперь американская администрация станет помогать развитию украинской экономики и усилению международной роли государства. У нынешнего руководства США есть иные цели, которые (теперь в этом нет сомнения) станут безусловным приоритетом американского внешнеполитического курса. Уже абсолютно очевидно, что активность американской администрации будет сосредоточена на «иранском направлении».
А на постсоветском пространстве деятельность Вашингтона ограничится сдерживанием России. Кроме того, США будут стремиться заключить альянс с государствами,
Дмитрий Галкин.
От редакции: Этот материал представлен в рамках совместного проекта «Свободной Прессы» и украинской газеты «2000». Сегодня еженедельник «2000» остается одним из немногих объективных украинских СМИ.