Евстафьев: протест в Белоруссии может длиться вечно

Евстафьев: протест в Белоруссии может длиться вечно
Дмитрий Евстафьев Дмитрий Евстафьев политологДмитрий Евстафьев

Дмитрий Евстафьев

политологДмитрий Евстафьев

— Что касается Белоруссии, я бы хотел сказать такую вещь, может быть не очень приятную нашим белорусским коллегам. Вы понимаете, у вас сейчас встретились власть и оппозиция. Оппозиция находится в кризисе формы, потому что ничего они особенно придумать не могут, а если честно, вчерашний «женский марш» — это откровенное позорище, это просто потеря лица. Прикрываться женщинами, использовать женский фактор в таких объемах — это значит расписаться в своей полной политической неполноценности. Власть в этот момент находится в кризисе содержания. Мы видим конфликт кризиса формы и содержания, потому что власть за последние две недели тоже ничего не придумала, и она находится в том же положении. Никаких новых смыслов не появилось, никаких новых идей не появилось. Появилось сложное по восприятию интервью, из которого делается вывод, что никаких выводов не сделано. Здесь возникает вопрос, для кого острее этот кризис: кризис формы или кризис содержания.

Я бы рискнул сказать, что для власти ситуация острее, потому что бессодержательный протест может продолжаться до бесконечности. Оппозиции терять нечего, ей уже лицо можно не терять, она его уже потеряла после всяких заявлений Тихановской. Она может идти по пути эскалации, даже если там будет небольшая кровь, а вот для власти стоит новый вопрос критичности поиска нового содержания. Здесь бойтесь Горбачева, потому что в интеллектуальной пустыни философом становится любой болтун. Бойтесь своего Горбачева, ибо он уже на подходе. И он эти процессы перехватит, и потом, сидя на пепелище, вы будете вспоминать, как это так получилось.

Мне еще понравилась фраза про наглость поведения наших западных партнеров. С этой точки зрения, я бы хотел напомнить события двухлетней давности, когда мы обсуждали, где будет наш Карибский кризис. Мы думали, что наш Карибский кризис будет в Сирии, в тот момент как раз было серьезное обострение ситуации. И мы очень радовались, что у нас в Сирии не случилось Карибского кризиса, не случилось принципиального столкновения между Россией и Западом. Прошло два года, и мы имеем Карибский кризис под Смоленском. И дай господь, чтобы мы эти два года использовали эффективно, а не просто профукали. Да, Запад стал слабее, это факт, но стали ли мы сильнее за эти два года? Сделали ли мы критические выводы? Мы же не избавились от политического эффекта газовой дипломатии, которая довлела над нами двадцать лет, и продукты, которые мы сейчас будет пожинать.

И последняя мысль как раз для наших белорусских коллег: все в этом мире относительно. Если смотреть на то, где был пик белорусской государственности, не вообще, а относительно вмещающему ландшафту, контексту, в котором белорусская государственность развивалась, то я рискну сказать, что она была не тогда, когда вы проводили свои любимые «Минские диалоги», куда на полусогнутых бегала белорусская элита, и куда приезжали эмиссары из Брюсселя и Вашингтона. Пик белорусской государственности был при Петре Мироновиче Машерове.

Источник

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *