13 апреля 1943 года власти Третьего рейха объявили об обнаружении в Катынском лесу захоронений тысяч тел польских офицеров. Берлин заявил, что это – жертвы расстрелов, которые проводились здесь сотрудниками НКВД в 1940 году. Польское эмигрантское правительство, сформированное в Лондоне после оккупации Польши гитлеровцами, безапелляционно поддержала высказанную Берлином версию.
С тех пор Польша и страны Запада однозначно обвиняют Советский Союз в гибели поляков в Катыни. С 2007 года Польша каждый год 13 апреля отмечает День памяти жертв катынского преступления, когда градус русофобии в польском обществе просто зашкаливает.
Периодически в среде западных историков раздаются сомнения в справедливости обвинений в адрес СССР, но Варшава наотрез отказывается их принимать.
Украина, пойдя по пути декоммунизации, оказывает всяческое содействие польской стороне в пропагандистских плясках вокруг катынского дела. Считается, что 3435 поляков из катынского списка были казнены у пос. Быковня под Киевом. Здесь ежегодно в мае в День памяти жертв политических репрессий, который учреждён «оранжевым» президентом Ющенко в 2007 году, украинская и польская власти совместно проклинают СССР и отдают долг памяти польским офицерам.
Варшава называет казнённых поляков невинными жертвами сталинских репрессий. Но так ли это в действительности?
Известно, что часть расстрелянных были военнослужащими польской армии, взятыми в плен с оружием в руках в ходе Польского освободительного похода РККА в 1939 году, итогом которого стало воссоединение захваченных ранее поляками Галичины и Волыни с Советской Украиной. Другие были представителями польских государственных органов, силовых министерств и осадниками.
Осадников Варшава специально расселяла на украинских землях для полонизации и окатоличивания местного населения. Как правило, это были члены Польской военной организации Юзефа Пилсудского (ПВО), ветераны польско-украинской войны 1918-1919 гг. и советско-польской войны 1919-1921 гг., когда Польша, собственно, и захватила Волынь и Галичину.
Каждый осадник получал бесплатно до 45 гектаров земли, в то время как украинцы владели, как правило, 1-1,5 гектарами. Были наложены законодательные ограничения на приобретение земли украинцами. Таким образом, польский осадник был в 45 раз богаче украинца.
Об отношении осадников к украинцам читаем в книге Марии Фредро-Бонецкой «Волынь. Сила травмы» (Maria Fredro-Boniecka «Wołyń. Siła traumy»). В одном из сёл украинцы безрезультатно просили польскую администрацию поставить православную церковь. Выпросили только разрешение на постройку Дома культуры, но когда здание было готово, поместили на крыше купол, чтобы превратить здание в церковь. Когда осадники поняли, что произошло, явились с топорами и ножами, в военных мундирах, разрушили здание и испражнились на то место, где был православный иконостас.
Украинцев поляки воспринимали как недостойный народ. «У них была другая культура – отсталая, более низкая…Носили полотняные штаны, юбки и тулупы, ходили в лаптях. Жили в низких домах, крытых соломой», – приводятся в книге слова волынского поляка Тадеуша Волака. А как могло быть иначе, если украинцы находились в экономическом подчинении у поляков?
Читаем далее: «1 мая коммунисты-украинцы организовывали походы и марши по улицам с красным знаменем. Тогда полиция их разгоняла, случалось, что и стреляла в демонстрантов». В отличие от Галичины, среди волынских украинцев было много сторонников коммунистической идеологии, в ней они видели единственное средство освобождения от панского гнёта.
После подписания Рижского договора в 1921 году, закрепившего господство Польши над Галичиной и Волынью, советско-польская граница вплоть до 1939 года напоминала современную таджикско-афганскую границу. Налёты польских диверсионных банд, обстрелы советских пограничных патрулей были обычным явлением. Концентрация на сопредельной стороне десятков тысяч вооружённых ветеранов-осадников превращала Волынь и Галичину в этакую польскую военную базу у границ Советской Украины.
В 1920-х в структуре ПВО была учреждена Главная комендатура №3, с разделением на региональные отделы, а те – на округа. Так, отдел А (украинский) включал округа киевский и харьковский, отдел В – Донбасс, отдел C (Черноморье) – крымский, одесский, бессарабский, отдел D (ближневосточный) работал по Турции и Грузии, отдел Е (казачий) – по казачьим землям в Ростове-на-Дону. В 1930-х Варшава, надеясь вместе с Гитлером напасть на СССР и оттяпать себе всю Украину, активизировала подготовку диверсионных кадров из осадников и бывших членов ПВО.
И вот вся эта польская публика попадает в 1939 году в советский плен – полицейские, жандармы, спецслужбисты, диверсанты из ПВО, участники налётов на советскую территорию и расстрелов мирных демонстраций украинских коммунистов, бывшие члены польских конспиративных ячеек, сотрудники администрации концлагеря в Берёзе-Картузской, где содержались политические оппоненты польского правительства, и так далее…
Польская пропаганда называет расстрел в Катыни актом геноцида, хотя большинство военнопленных НКВД распустил по домам. Оставил только самых заклятых мечтателей о Речи Посполитой «от моря до моря». Высшая мера наказания применена к ним на основании очевидных политических соображений (если полагать, что поляков расстрелял именно НКВД), в отличие от стихийных массовых казней мирного немецкого населения в Польше после краха гитлеровской Германии, без суда и следствия, когда погибло во много раз больше людей, чем в Катыни.
Изгнание этнических немцев из Польши – кровавая трагедия, о которой Варшава сегодня предпочитает не вспоминать. На улицах польских городов за ними охотились как за дичью – сгоняли в концлагеря, где смертность составляла 50%, стреляли, забивали насмерть палками и камнями, калечили.
В тюрьмах немцев пытали, морили голодом, заставляли ночами вместо сна стоять по горло в холодной воде, травили собаками. И главное – заключёнными были не немецкие мужчины, а старики, женщины и подростки! Это куда больше похоже на геноцид.
Советскому командованию пришлось вмешаться и призвать западных союзников повлиять на Польшу, чтобы остановить этот безумный карнавал смерти. Общественная немецкая организация Союз изгнанных пытается сегодня добиться от Польши компенсации, хотя бы моральной, но Польша не поддаётся. Обращает на себя внимание тот факт, что при выселении этнических немцев из Румынии и Югославии подобных зверств не наблюдалось.
Почему сегодняшняя Украина поддерживает Польшу в «катныском вопросе», хотя поляки ни во что не ставили украинцев, тем не менее понятно: так называемая декоммунизация куда важнее исторической правды.
На фото. Закладывал первый камень мемориала в Быковне и открывал его вместе с польским руководством президент Украины Виктор Янукович