Сказал о необходимости продолжения диалога, при котором необходимо «твёрдо озвучивать свои требования». Всё это станет залогом того, что Европа станет «глобальным игроком», будет «иметь возможность влиять на такие важные для нашей безопасности вопросы, как Сирия, Ливия, Нагорный Карабах, Белоруссия или Украина».
То есть тактика понятна: ставка на диалог и твёрдость в своих требованиях. Вроде бы ничего нового, кроме отсутствия грозных речей про изоляцию России, перечня стандартных упрёков и угроз. Но ведь речь идёт о дипломате, а дипломатический стиль общения как раз и выходит на первый план, когда взаимоотношения заходят в тупик. Поэтому и важен акцент на диалоге, особенно в той ситуации, когда звучат хоры голосов, зовущих в тот самый тупик. Требующих покарать, наказать, заклеймить позором Россию и ограничить все контакты с ней. Короче, опустить железный занавес и лишить её статуса не только партнёра, но и соседа…
Не секрет, что крайняя степень напряжения в отношениях России и Европы началась в 2014 году после известных событий на Украине. В России полагают, что в том числе европейские страны активно вмешивались в происходящие процессы там и потворствовали государственному перевороту.
В Европе говорят об агрессивных действиях России. В прошлом году — новые точки обострения: события в Белоруссии и развёртываемый политико-авантюрный сериал, связанный с делами и похождениями блогера Навального. Евровлияние во всём этом прослеживается невооружённым глазом. Так и проектируемая демонизация России достигает своего апогея.
Надо сказать, что сам визит и риторика Борреля не случайны. Недавно президент Путин в своём выступлении на форуме в Давосе делал акцент на взаимоотношениях России и Европы. Говорил о том, что Россия — часть Европы, что нас связывают давние культурные, исторические и прочие связи. Российский президент призвал вернуться к «позитивной повестке» и назвал нынешнюю ситуацию «ненормальной». Путин также говорил про диалог, но отметил, что он должен быть «честным». Тогда он сослался на немецкого канцлера Гельмута Коля, который отмечал, что «если европейская культура хочет сохраниться и остаться одним из центров мировой цивилизации в будущем, имея в виду все проблемы и тенденции развития мировой цивилизации, то, конечно, Западная Европа и Россия должны быть вместе».
Россия не изменяет своей ставке на сотрудничество и не уходит в отторжение и конфронтацию. Она надеется на уважение, а не на восприятие себя как стихийного, непредсказуемого и опасного недоросля. Опять же очень показательно, что мы не идём по простому пути и не берём на вооружение лозунг «Россия не Европа». У нас не урезают, не отделяют, а вместо частицы отрицания-противопоставления — союз «и». Мы не противопоставляем себя. Россия — как раз мир множественностей и уникальностей, взаимодействующих на принципе не отторжения и конфронтации, а гармонии и взаимодополнения. Ставка на противоречия — не наша стихия.
Очевидно, что ЕС отреагировал на это предложение о диалоге и ответил российскому президенту устами своего авторитетнейшего политика, который во многом повторил слова Путина.
То, что Россия — «партнёр первостепенной важности», в Европе отлично понимают. Там знают, что крайне выгоден нормальный, не истерический разговор с Москвой во всех отношениях. Что Россия вовсе не угроза, а наоборот, союзник, с которым возможно преодолеть нынешние глобальные вызовы и опасности. Но проблема в инерции и в давлении: внешнем — со стороны старшего товарища, США, которому, по сути, нет дела до интересов Европы. Штаты Старый Свет рассматривают в большей степени в качестве сдерживающего фактора для России, а значит, конфликты и противоречия должны подогреваться любыми инспирированными путями.
Проблема и в неоднородности самой Европы. В ней есть сторонники крайней конфронтационной политики с Россией. Вот и получается, что консенсус внутри ЕС достигается, как правило, через хмурые брови и грозные речи по отношению к нашей стране. Возможно, через это стараются избежать европейского раскола. Мол, Россия никуда не денется, она к подобному привыкла, авось к тому же перестраиваться начнёт, как в прежние времена, сама собой станет податливой и послушной: что велят, то и будет делать.
Влияют на отношения и давние штампы восприятия нашей страны как естественного, природного если не врага, то свирепого конкурента. Хотя давно пора бы уже отходить от этих клише. Какой извечный враг может быть в хрупком ядерном мире?.. Кстати, вновь стала очевидной аксиома, что без России никуда не сдвинуться в вопросах глобальной безопасности. По нашей инициативе был продлён американо-российский договор СНВ-III. Для той же Европы этот вопрос принципиально важный — ведь в случае гонки вооружений она легко превращается в ракетный склад и потенциальную зону нестабильности.
Неслучаен и акцент Борреля на твёрдости в своих требованиях. Европа даёт понять, что она не пойдёт на уступки и не намерена менять свой взгляд на те или иные вещи. Дипломат будет говорить в Москве о поддержке российского «гражданского общества». Правда, как показали те же украинские события, критерии этого общества также весьма расплывчаты: гражданское общество устраивало переворот в Киеве, а в Крыму и Донбассе — не гражданское общество, а другое. Конечно, будет затрагивать и тему Навального, полагая, что он сейчас главный козырь давления на Москву.
При этом надо понимать, что все эти требования, которые нам предъявляют, очень часто переходят тонкую грань, за которой начинается давление, затем — вмешательство во внутренние дела, а также шантаж санкциями. Тут бы тоже необходимо понять степень европейской «твёрдости» и обговорить её критерии, иначе так получается, что перестают слышать нас, не хотят понимать. И какой в этой ситуации может быть честный диалог?..
«Есть о чём поговорить нам с ЕС», — заявила накануне визита Борреля официальный представитель российского МИД Мария Захарова. Говорилось, что Сергей Лавров в разговоре с европейским дипломатом будет поднимать вопрос о системе кривых зеркал, через которые транслируется информация о происходящем в нашей стране. Вопрос о существовании этих искажений также никак нельзя обойти стороной, особенно в разговоре с «партнёром первостепенной важности». Хотя вовсе не исключено, что Боррель будет стараться объяснить, что диалог с партнёром — одно, а новые санкции — другое. Так что ничего личного…
Важен и определённый оптимизм главы европейской дипломатии, который опять же отметил, что, несмотря на многочисленные противоречия, ЕС и Россия могут работать совместно.
С тоской и ностальгией Жозеп Боррель вспоминает 90-е. Перед поездкой в Россию он также сказал, что «в 90-е мы мечтали об иной Европе и вместе трудились над решением глобальных задач. К сожалению, в 2021 году эти мечты расходятся с реальностью. Однако они по-прежнему должны вдохновлять нас, и мы должны стремиться их осуществить».
Так и Россия не против, только мы не хотим находиться в состоянии, в котором пребывали в те годы. Не хотим, чтобы вокруг России устраивали очаги нестабильности, работали на отторжение от неё бывших союзных республик, делали монстра общемирового масштаба, от которого исходят все оси зла. Не хотим ситуации, когда нас всё время хотят за что-то наказать, проучить и поучить. Может быть, за те самые нереализованные мечты об «иной Европе»? Рядом с ней на самом деле отводилось место для России или наша страна должна была стать чем-то иным, перестать быть собой? Не является ли само её существование препятствием для осуществления этих планов? Или Европа сможет остаться центром мировой цивилизации и быть по-настоящему суверенной, только сохранив нормальные отношения с Россией? Честные отношения. Всё-таки в те же 90-е, на которые ссылается дипломат, этой честности недоставало. Не исключено, что из-за этого и возникли все дальнейшие проблемы, отторжения и тупики.
Прорыва в отношениях от визита главного евродипломата ожидать не приходится. Но то, что возможность диалога с нами не отрицается и даже приветствуется, — так и на том спасибо. Но вдруг Боррель (а через него и Европа) попробует понять, что всё дело в искажениях, в том, что нынешняя твёрдость в требованиях одной стороны практически исключает возможность услышать и понять позицию другой. Может быть, через преодоление этих искажений и чаемый свет «иной Европы» ярче забрезжит. Вдруг…
Помнится, не так давно французский лидер Макрон говорил о необходимости пробуждения Европы. И на самом деле, пора бы уже пробудиться, а то ощущение спячки и пребывания в каком-то королевстве кривых зеркал действительно присутствует.
Андрей Рудалев, RT