Российская «труба» потянулась в Пакистан. Для чего и для кого?

Российская «труба» потянулась в Пакистан. Для чего и для кого?

Россия и Пакистан из-за санкций изменят структуру акционеров проекта строительства газопровода Карачи—Лахор стоимостью около 2,5 млрд. долларов. Нитка сменит название — с прежнего «Север-Юг» на «Пакистанский поток».

«Ростех» вышел из проекта. Россию будет представлять специально созданная компания. Ее доля в акционерном капитале составит 26% и будет внесена деньгами, услугами или товарами, которые необходимы для реализации проекта. Контрольный пакет останется у Пакистана.

Российские планы газификации этой страны не могут не вызывать вопросы. Разве газифицирована вся территория РФ? Не получится ли с «Пакистанским потоком» такой же конфуз, как с «Северным потоком-2» или «Турецким потоком»? И как на шашни с Исламабадом посмотрит союзная Индия?

Как пояснил «СП» эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков, в Пакистане мы имеем дело с совершенно новой формой участия России в международных газовых проектах.

— Для России это не классический газопроводный проект. Как правило, мы строим газопроводы из России в страны-потребители. Пожалуй, абсолютно все наши проекты были такие. Это «Северный поток», «Турецкий поток», его продолжение «Балканский поток», «Сила Сибири» — все это экспортные проекты с обязательным участием «Газпрома».

Здесь же российская компания, не связанная с «Газпромом», выступает в качестве подрядчика. Она участвует в строительстве газопровода и все. По нему не предполагается прокачивать газ из России. По крайней мере, он строится не для этого. Эта нитка будет вести от приемного СПГ-терминала на побережье Пакистана на Аравийском море вглубь страны.

«СП»: — Но мы же можем поставлять туда свой СПГ…

— Может быть, отдельные танкеры сжиженного газа российского происхождения смогут приходить туда. У нас сейчас работают только два крупнотоннажных таких завода: «Ямал СПГ» и «Сахалин СПГ». Но Сахалин далеко и к тому же весь газ долгосрочно законтрактован Японией и Южной Кореей. Также оттуда идут танкеры в Китай и некоторые другие страны Восточной Азии.

С Индией «Газпром» имеет контракт, но туда он поставляет газ, который покупает на свободном рынке. А «Ямал СПГ» находится еще дальше. И проще продать его газ либо в Европе, либо в Восточной Азии — в Японию, Южной Корею, Китай. Поэтому российским проектам здесь трудно конкурировать, например, с Катаром, который находится буквально под боком у Пакистана.

«СП»: — В чем тогда интерес России в строительстве «Пакистанского потока»?

— Чем лучше будет газовая инфраструктура в Пакистане, тем выше будет там потребление газа, тем больше поставок СПГ других производителей, того же Катара, будет оттянуто на этот рынок. Это снизит конкуренцию с нами в Европе и Восточной Азии. Поэтому для России тут есть резон.

«СП»: — Это все равно, что чесать левое ухо правой рукой. Сделаем Пакистану хорошо, чтобы нам полегче дышалось в Европе…

— На уровне рынков выгода опосредованная, а на уровне компании прямая. Участвуя в строительстве газопровода российская компания, само собой, зарабатывает как подрядчик. Нас нанимают, чтобы мы построили и оснастили эту нитку. А строить мы умеем. К тому же часть оборудования для строительства и эксплуатации будет закупаться в России.

Сейчас в структуре акционеров происходят некоторые внутренние изменения. От России ключевой игрок «Ростех». И ему очень важно загрузить в России свои предприятия, которых много и которые производят в том числе и оборудование для газопроводов. Да, это не какие-то гигантские деньги, но почему бы не поучаствовать в проекте, если это рентабельно? Возможно, «Ростех» в принципе хочет установить хорошие отношения с Пакистаном, чтобы впоследствии продавать туда свою продукцию, может быть, даже вооружение.

Это может стать стартовым проектом. Не исключено, что «Ростех» просит за строительство газопровода не так дорого, как конкуренты, в надежде со временем начать получать и другие контракты от Пакистана. Ведь это огромная корпорация, производящая много чего.

«СП»: — Можно порадоваться за «Ростех», но все-таки хотелось бы мощного успеха России в регионе. На карте «Пакистанский поток» пересекается с ниткой газопровода ТАПИ, которая поведет газ из Туркмении в Индию. Это имеет какую-то перспективу для Москвы?

— Думаю, «Пакистанский поток» — более реалистичный проект в отличие от ТАПИ. О ТАПИ очень долго говорят, туркмены даже что-то строили на своей территории до линии границы, но я сомневаюсь, что он когда-либо будет реализован. ТАПИ предполагается провести через Афганистан, но там никто не может гарантировать безопасность. Инвесторов на это не найдешь. Не зря Индия даже не хочет заключать контракт на поставки газа. Там предлагают сначала построить газопровод, подвести его к индийской границе и лишь затем в Дели решат, покупать ли его. Мне кажется, ТАПИ останется на бумаге.

«СП»: — Получается, сравнивать «Пакистанский поток» с «Северным потоком-2», «Турецким потоком», беспокоиться, что из-за нашего участия в нем без газификации останется сама Россия неуместно. Речь идет об отдельном экономическом интересе?

— Именно так.

О возможных перспективах России в Пакистане и регионе в целом нам рассказал доцент Института стран Азии и Африки МГУ Борис Волхонский.

— Пакистан — очень значимая страна региона, отношения с которой у России со времен Бхутто-отца находятся в замороженном состоянии. Таковыми они были и при его дочери Беназир Бхутто. В годы холодной войны Пакистан был полностью проамериканский. Начиная с рубежа XX-XXI века, началось сближение.

Но здесь надо учитывать тот факт, что наш стратегический партнер в регионе — Индия. И наше сближение с Пакистаном там воспринимается очень ревниво. Правда, Индия проводит свою политику, а сближение Москвы и Исламабада ни в коем случае не направлено против Дели. Пакистан имеет огромное влияние на ситуацию в Афганистане, а это вопрос российской безопасности.

Есть определенные ограничения в плане военно-технического сотрудничества. У нас несколько вертолетов поставлено Пакистану, но Индии они не угрожают. А вот если поставлять самолеты — это наступательные вооружения, Индия, конечно, отнесется негативно и нам придется лавировать, действовать аккуратно.

«СП»: — Наверное, примирить индусов и пакистанцев могла бы постройка газопровода ТАПИ, выгодного обеим сторонам. И Россия тоже могла бы поучаствовать… Какие еще направления экономического сотрудничества возможны?

— При президенте Пакистана Асифе Али Зардари «Газпром» изъявлял желание участвовать в проекте ТАПИ, но до сих пор он остается не реализован из-за ситуации в Афганистане. Нужно и политическое, и военное решение афганской проблемы.

Проблема логистики, отсутствие наземных коммуникаций между Россией и Пакистаном мешает сотрудничеству и по другим направлениям. Есть идея Индо-Сибирской железной дороги, но пока этот проект остается на бумаге. Также есть проекты в металлургии, в машиностроении. Их реализация пока не отражает имеющийся потенциал.

«СП»: — Кажется, Пакистан плотно опекается Китаем?

— Да, Пакистан — очень важное звено в китайской стратегии «Один пояс — один путь». Но это ответвление Россию практически не затрагивает. Это двусторонний китайско-пакистанский коридор, на который Индия смотрит очень косо, потому что он затрагивает часть территории Кашмира, которую Дели считает временно оккупированной. Так что потенциал российско-пакистанских отношений существует огромный. И двусторонний и трехсторонний — совместно с Китаем. Надеюсь, что и с Индией со временем отношения нормализуются.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *