Противостояние России, Китая и Запада вступило во вторую фазу холодной войны. Американский журналист Гидеон Рахман в статье для газеты Financial Times сравнил сегодняшние отношения крупнейших мировых держав с концом 1940-х годов. По его словам, между этими периодами есть «мрачное сходство».
В настоящий момент вновь вырисовывается партнерство «Россия — Китай», противостоящее западному альянсу, возглавляемому Вашингтоном. Недавно госсекретарь США Энтони Блинкен выступил с речью в НАТО, призвав Запад к единству в сдерживании военных амбиций Китая и российской агрессии. В тот момент министр иностранных дел России Сергей Лавров находился в Китае, призывая Пекин и Москву дать отпор США.
Напряженность между двумя сторонами нарастает. В марте Россия отозвала своего посла из Вашингтона в знак протеста против того, что она назвала беспрецедентными действиями США, Китай также ввел санкции против европейских и британских политиков, которые высказывались о правах человека в Синьцзяне, а первая встреча высших должностных лиц администрации Байдена и правительства КНР закончилась публичным скандалом.
Официальная позиция Пекина заключается в том, что нынешний всплеск напряженности вызван нежеланием Вашингтона смириться с возвышением Китая. В этом есть доля правды, учитывая стремление США к мировой гегемонии.
За последний год подавление китайским правительством продемократического движения в Гонконге и разоблачения преследований уйгуров сыграли свою роль в изменении отношения со стороны западных стран. Сейчас китайская дипломатия вызывает такую же тревогу, что и серия антизападных речей, прозвучавших в СССР в сороковые годы.
До недавнего времени казалось, что Европа не будет вовлечена в новую холодную войну, однако решение Евросоюза подписать торгово-инвестиционное соглашение с Китаем свидетельствует о том, что Пекину почти удалось расколоть союз Вашингтона и Брюсселя. Между тем очень маловероятно, что это соглашение будет ратифицировано, так как Китай ввел санкции против членов Европейского парламента. Усилия Европы по сближению с Россией, к которым настойчиво призывает президент Франции Эммануэль Макрон, также ни к чему не привели.
В этой второй холодной войне — как и в первой — есть горячие точки, где может разгореться конфликт. Некоторые из них — это нерешенные вопросы в азиатском регионе, оставшиеся после первой холодной войны, а именно статус Корейского полуострова и Тайваня. В Европе линия фронта сместилась на восток. Сейчас в центре напряженности между Москвой и Западом находится Украина, а не Берлин.
Во времена администрации президента США Дональда Трампа нарастающее соперничество между США и Китаем не имело идеологического подтекста первой холодной войны. Трамп был президентом, сосредоточенным прежде всего на сокращении торгового сотрудничества США с Китаем. По словам Джона Болтона, его бывшего советника по национальной безопасности, Трамп даже в частном порядке поощрял Си Цзиньпина проводить политику массового интернирования в Синьцзяне.
Однако с приходом администрации Байдена идеологическая конкуренция вернулась. Байден заявил, что он хочет созвать саммит демократии и явно намерен подтвердить претензии США на роль «лидера свободного мира».
Еще одной ключевой точкой соперничества сверхдержав являются технологии. В первую холодную войну это были ядерные разработки и космическая гонка. Сегодняшнее соперничество сверхдержав сосредоточено на телекоммуникациях 5G и искусственном интеллекте.
Но технологическое столкновение происходит в другом контексте. Сорок лет глобализации обеспечили глубокую интеграцию экономик Китая и Запада. Сможет ли эта интеграция пережить обострение соперничества великих держав — это самый большой открытый вопрос, связанный с новой холодной войной.