«Свободная пресса» продолжает публиковать переводы авторов из альтернативных западных СМИ. Это далеко не та пропаганда, которую печатают в CNN, New York Times, Washington Post, Los-Angeles Times и других «авторитетных» медиаресурсах. Если вам интересно побольше о узнать об этих авторах, можно заглянуть сюда.
Прогноз Центра BESA No. 1 979, 28 марта 2021 года
Необратимые разногласия между ЕС и Россией нашли отражение в февральском визите министра иностранных дел ЕС Джозефа Боррелла в Москву. «Мы на перепутье», — написал Боррелл после поездки. «Моя встреча с [главой МИД России Сергеем] Лавровым показала, что Европа и Россия расходятся. Похоже, что Россия постепенно отсоединяется от Европы». После его отъезда Москва выслала трех европейских дипломатов. В ответ на это три государства ЕС выслали трех российских дипломатов.
Российские военные также недавно отклонили приглашение принять участие в семинаре по европейской безопасности — впервые за 30 лет. Лавров даже заявил, что Россия готова полностью разорвать отношения с ЕС, если тот продолжит вводить серьезные санкции в отношении России, хотя позже он отступил от этой позиции.
Визит Боррелла историки, возможно, используют для обозначения конца одного периода в отношениях между ЕС и Россией и начала другого. Это было кульминацией сложных отношений. В марте 2019 года в резолюции Европарламента было заявлено, что Россия больше не может считаться «стратегическим партнером». Глядя еще дальше в прошлое, то вторжение России в Грузию в 2008 году и аннексия Крыма в 2014 году, а также множество других геополитических препятствий привели стороны к ухудшению отношений. Можно также сослаться на более фундаментальные факторы географии и исторического опыта, а также на продолжающиеся философские дебаты в России среди славянофилов, евразийцев и западников.
Возобновление дружественных отношений не невозможно, но шансы на это уменьшаются, а их потенциальные масштабы сокращаются. Поскольку обе стороны глубоко разочарованы, то с этого момента мы, вероятно, увидим более ситуативный подход к двусторонним отношениям как к разовым сделкам.
В российском мышлении происходят кардинальные изменения, поскольку успешно применяется многовекторность внешней политики. В своей внешней политике Москва стремится ограничить свою традиционную ориентированность на Европу и более равномерно переориентировать свою политику на другие регионы Евразии. Для коллективного Запада самая большая проблема — подъем Китая. А для России Китай представляет собой крупнейшую геополитическую возможность.
В подходе ЕС к России происходит явный сдвиг. Европа менее склонна лелеять надежду на то, что активным взаимодействием с Москвой удастся привести ее к переходу в лагерь либерально-демократических сил. Сейчас ЕС больше озабочен тем, чтобы удержать Россию от дальнейшего проецирования её геополитической мощи.
При всей той критике, которая обрушивалась на Европу за последнее десятилетие или около того в связи с её попытками примириться с Россией, она предприняла множество политических шагов, чтобы ограничить геополитическое влияние Москвы. Брюсселю, например, удалось реализовать единую энергетическую политику (хотя «Северный поток-2» остается вопросом спорным). В отличие от позиции Европы середины 2000-х годов, государства-члены ЕС теперь являются частью интегрированного европейского энергетического рынка, который обеспечивает поставки газа по реверсивным трубопроводам в нуждающиеся страны, особенно в те, которые отрезаны Россией (так в оригинале. Автор предпочел именно такую формулировку, а не, например, «отрезаны от России» — С.Д.). В качестве возможного благотворителя на ум приходит в том числе Украина. Это существенно ограничивает возможности Москвы разыгрывать газовую карту — геополитический инструмент, который она использовала для проецирования российской мощи вглубь европейского континента.
Хотя западные санкции часто считаются неэффективными, следует задаться вопросом о том, чего они должны были достичь. Они ограничили экономический потенциал России, отвлекли ее финансы от военных операций, оказали давление на ее руководство и лишили ее возможности проецировать свое влияние за рубежом.
В формировании общеевропейского консенсуса должен присутствовать военный компонент. Защита экономической мощи и с трудом завоеванных геополитических преимуществ должна подкрепляться устойчивой военной мощью. Возможно, помогут инвестиции в военное сотрудничество и в партнерство с Украиной, Молдовой и Грузией в сфере безопасности. Это может быть сделано в дополнение к существующим (пусть и ограниченным) инициативам НАТО.
Еще одним жизненно важным событием может стать быстрое улучшение трансатлантических связей, которые были так сильно повреждены во время администрации Трампа. Поражение Трампа Джо Байденом в 2020 году успокоило Европу, а визит Боррелла в Москву может приблизить ЕС к Вашингтону. Стратегическая автономия — идея, которую рекламируют политики ЕС, — может идти рука об руку с более сильными связями с США. Односторонние обращения Европы к Москве явно не окупились с точки зрения геополитических преимуществ — таких, как общая архитектура европейской безопасности.
На своей периферии ЕС сталкивается с кризисами, которые так или иначе связаны с Россией. Промедление на этом фронте может иметь далеко идущие последствия для повестки дня ЕС как расширяющейся и либерализующейся институции. На Украине российское военное вмешательство вызывает беспокойство. Военная помощь Европы остается критически важной, но она не решит тех фундаментальных проблем, которые характерны для этой страны и остальной части территориального пояса вокруг России.
В Грузии разворачивается полномасштабный внутриполитический кризис. В Армении оппозиция бросает вызов правительству после его поражения во Второй карабахской войне 2020 года. Для Армении неудовлетворительная борьба с пандемией вкупе с экономическими проблемами предвещают период хаоса.
Для всех этих государств характерна слабость государственных институтов. В их системах правосудия, образовательных системах и избирательных процессах имеются проблемы. В этих странах темпы прямых иностранных инвестиций низки, а политическая элита обособленна. Имеются и многие другие черты, ослабляющие основы государства. Эти слабости делают указанные страны уязвимыми для геополитических маневров Кремля.
ЕС должен признать, что Россия ведет умную игру вдолгую. Она вторгается вдоль своих границ и желает делать это с помощью военной силы, как это было в 2008 и 2014 годах. Но в большинстве случаев стратегическое мышление Москвы направлено на медленное ослабление соседних государств. Это стало возможным из-за хрупкости государственных институтов этих стран, из-за неспособности их политических классов сосредоточиться на общенациональных проблемах и из-за их неспособности разработать долгосрочные стратегии развития.
Евросоюзу следовало бы проявить инициативу и в стратегическом отношении вести на своих границах себя более активно. Экономическое развитие побьет российское геополитическое маневрирование, а неудача повлечет за собой её дальнейшее вмешательство.
Эпоха больших надежд в том, что касается отношений между ЕС и Россией закончилась. Время от времени будут проводиться переговоры и попытки восстановить связи, но обеим сторонам станет все яснее, что сейчас в порядке вещей отчуждение и открытое соперничество. Более того, их скрытая враждебность может сблизить Брюссель с Вашингтоном и послужить основой для возрождения трансатлантических связей.
Автор: Эмиль Авдалиани — преподает историю и международные отношения в Тбилисском государственном университете и в Государственном университете Ильи (Грузия). Работал на различные международные консалтинговые компании, пишет статьи о развитии событий в военной и политической сферах на постсоветском пространстве.
Перевод Сергея Духанова.
Источник здесь.