политологВалерия Касамара
Фокус-группы «Незыгаря» показывают, что «молодежь оказалась группой в наименьшей степени включённой в процесс выборов».
Как всегда, самое интересное на выборах — это про молодежь. Если с другими возрастными категориями инструментарий уже опробован, а оттого предсказуем, то с молодёжью во многом эксперименты. Электоральное поведение молодежи создает проекцию контуров будущего и даёт сразу несколько маркеров. Многие данные только аккумулируются и появятся спустя время, но о маркерах можно говорить уже сейчас.
Маркер 1. Более 27% от общего числа избирателей — молодежь (29 млн). Как только мы поймем, сколько из них поучаствовали в выборах, так станет ясно, насколько предлагаемое политическое содержание соответствует запросу молодых избирателей, менять ли его и как?
Прежде, чем делать какие-то выводы, напомню, что, по данным социологов, в президентских выборах 2018 года молодежь участвовала активнее, чем представители других возрастных когорт. Посмотрим, каким будет молодежное участие на выборах в Госдуму, но если обратить внимание на косвенный показатель — обсуждения выборов в Интернете по итогам трёх дней голосования — 30% всех сообщений приходится на возрастную группу 18-34 года.
Маркер 2. Как уже писала, участие молодых кандидатов и их «проходимость» говорит, в том числе, и о запросе общества на омоложение власти. По данным ЦИК за 2020 год, среди зарегистрированных на ЕДГ кандидатов, входящих в категорию молодежь, избрались около трети. Каким будет показатель на этих выборов тоже увидим.
Маркер 3. Это часто остаётся за скобками, но для развития репутации института выборов среди молодежи необходимо фактическое включение молодых людей в их организацию и проведение. От 11% до 20% составило представительство молодежи в избирательных комиссиях различных уровней. Эту планку нельзя снижать, она даёт возможность молодежи узнать в своей же среде у своих же знакомых (доверие к которым выше, чем доверие к официальным источникам) о том, насколько прозрачно организовано голосование, и сформировать решение об участии и даже о власти в целом, что важно в эпоху информационных войн и рисков дискредитации.
Маркер 4. На этих выборах проголосовать впервые могли чуть менее одного миллиона молодых людей. Доля тех, кто впервые получил право выбирать и воспользовался им (те, кому исполнилось 18) сигнализирует об отношении к выборам и более младшей молодежи, которая получит право голоса в ближайшие годы. Важно идентифицировать эти данные, чтобы находить инструменты вовлечения в выборы молодёжи в младшей возрастной когорте, а не терять год за годом целые поколения, которые просто отчуждаются от процесса традиционного политического участия и находят альтернативные.
И ещё. Молодёжь все реже привязана к территории, у молодых людей преобладает сетевое восприятие происходящего. И в контексте выборов тоже. Важны те события, где есть свои, то есть представители своего (или близкого) сообщества, вне зависимости от привязки к конкретной территории. Для выборов, построенных по территориальному принципу, со временем это станет вызовом.
Источник