Вчера, 2 февраля, в Эстонии на государственном уровне отметили столетнюю годовщину подписания этим государством с Советской Россией мирного договора в Тарту. По этому случаю президент Эстонии Керсти Кальюлайд заявила, что Тартуский договор по-прежнему «действующий». Высокопоставленные эстонские политики заявляют, что Таллин не должен ратифицировать пограничный договор с РФ и предъявляют к России территориальные претензии. В свою очередь, «отец литовской нации» Витаутас Ландсбергис заявил на днях о том, что якобы Россия не имеет прав на Калининград. И лишь только Латвия пока не предъявляет вслух претензий на Пыталово в Псковской области – но как знать, может всё ещё изменится?
Весной 2019 года в состав эстонской правящей коалиции по результатам прошедших тогда парламентских выборов вошла праворадикальная Консервативная народная партия (EKRE). Это прямые и откровенные наци-ксенофобы, открыто заявляющие о том, что «Эстония должна принадлежать эстонцам» и восхваляющие своих идейных предшественников, служивших в местном легионе «Ваффен СС».
Именно члены этой партии, получив руководящие посты в эстонском государстве, озвучили тему территориальных претензий к России. Так, спикер Рийгикогу (парламента) Хенн Пыллуаас постоянно напоминает, что 2 февраля этого года исполняется сто лет со дня подписания Советской Россией и новорождённой Эстонской Республикой мирного договора в Тарту. Спикер подчеркивает, что якобы этот договор действует и по сей день.
Тут стоит напомнить, что согласно договору в Тарту эстонцы, воспользовавшись уступчивостью захвативших тогда власть в России большевиков, отхватили несколько кусков исконно русских земель. Им отошли, в частности, некоторые территории современных Псковской и Ленинградской областей – например, основанный великим князем Иваном III в 1492 году Ивангород, а также Печоры.
Впоследствии Советский Союз вернул эти земли в состав РСФСР, а теперь эстонские праворадикалы требуют их обратно. Правда, Пыллуаас лицемерно заявляет, что, дескать, у Эстонии нет территориальных претензий к России. «Мы лишь хотим, чтобы наши земли вернулись. Россия аннексировала около 5% территории Эстонии», – нахально утверждает высокопоставленный член EKRE.
Тут надо отметить, что тема территориальных претензий Эстонии к России очень старая и отравляет отношения двух государств в течение почти тридцати лет. Так, ещё в сентябре 1991 года Верховный Совет Эстонской Республики, только-только вышедшей из СССР, провозгласил указы и резолюции, касающиеся изменений Тартуского договора, «юридически ничтожными». В дальнейшем стороны после одиннадцати лет напряжённых переговоров согласовали всё же в 2005 году параметры российско-эстонской границы. Но когда тщательно подготовленный пограничный договор внесли на ратификацию в эстонский Рийгикогу, его депутаты потребовали включить в него упоминание Тартуского договора – в контексте, сохранявшем потенциальные территориальные претензии к России. В ответ Москва отозвала свою подпись, и процесс ратификации остался незавершённым. Так оно и остаётся по сей день.
Российский министр иностранных дел России Сергей Лавров неоднократно говорил, что главное условие для ратификации договора – нормализация отношений двух стран и неконфликтная атмосфера. Однако отношения России и Эстонии трудно назвать безоблачными. Эстонская сторона то вышлет со своей территории российских дипломатов, то закроет въезд журналистам, учёным или общественным деятелям РФ, а недавно угрозами и экономическим давлением вынудила приостановить деятельность местного филиала информационного агентства Sputnik, чья редакция находилась в Таллине. В течение последнего года к числу этих отягчающих факторов добавились периодические заявления членов EKRE о территориальных претензиях – помимо вышеозначенного Пыллуааса их озвучивает и вице-премьер Эстонии, глава МВД страны Март Хельме.
Публицист и историк Егор Холмогоров иронизирует по поводу того, что среди территорий, на которые претендует Эстония, находится и земля, где находится Псково-Печерский монастырь. «По всей видимости, в 1478 году его основали на территории Эстонии», – шутит Холмогоров. Эстонские претензии он считает совершенно циничными. «Ссылаться на договор в Тарту 1920 года, когда разгромленная большевиками и всеми сепаратистскими силами Россия лишилась значительной части своей территории… В том же Тарту в 1920-м Советская Россия подписала договор не только с Эстонией, уступив ей всё, что можно, но и с Финляндией – опять же сделав ей огромные уступки, отдав, в частности, район Печенги, часть западной Карелии и т. д. Фактически эти договоры – то была своеобразная капитуляция Советской России и раздача земель всем окружающим направо и налево. И когда Эстония в 1940 году вошла в состав СССР, то какую-то часть некогда прихваченной ею территории России вернули в состав РСФСР.
И всерьёз говорить о том, что это какие-то «оккупированные земли»… Вы что, хотите всерьёз доказать, что древний Псково-Печерский монастырь был основан на землях Эстонии или, на худой конец, Ливонии?
Нет, он был основан на исконной псковской земле!» – констатирует Холмогоров.
При этом, в Эстонии есть прагматики, которые, в общем-то, не прочь немного улучшить отношения с Россией – дабы поправить своё экономическое положение. В прошлом году президент Керсти Кальюлайд лично посетила Москву, беседовала с Владимиром Путиным. Кальюлайд отправила Путину приглашение на предстоящий этим летом в эстонском Тарту VIII Всемирный конгресс финно-угорских народов. В свою очередь, эстонский министр экономики Таави Аас посетил в июне 2019-го Санкт-Петербургский экономический форум, где обсуждал транспортное сотрудничество двух стран, возможности развития транзита. Уже в январе 2020-го члены эстонской парламентской комиссии по иностранным делам настоятельно порекомендовали Хенну Пыллуаасу в дальнейшем, когда он делает заявления относительно ситуации с границей, всё-таки отделять свое личное мнение, а также позицию своей партии, от государственной.
Заместитель председателя комиссии Марко Михкельсон (оппозиционная Партия реформ), подчеркнул, что «недопустимо, что спикер Рийгикогу представляет в интервью и выступлениях своё личное мнение и позицию своей партии так, что их трактуют, как мнение парламента». Пыллуаас и его сопартийцы, впрочем, продолжают стоять на своем. А учитывая нынешнюю высокую степень влияния EKRE на политические процессы Эстонии, можно не сомневаться, что тема территориальных претензий к Российской Федерации будет всплывать вновь и вновь.
В январе 2020-го «отличился» и литовский политик Витаутас Ландсбергис – заявил, что Россия, дескать, «аннексировала» Калининградскую область. Хотя в настоящее время 87-летний Ландсбергис никаких официальных постов не занимает, статус его в Литовской Республике необыкновенно высок.
Экс-главу Верховного Совета ЛР именуют «отцом литовской независимости» и прислушиваются к каждому его слову. Выступая в парламенте, Ландсбергис обрушился с разными обвинениями на Россию, которую он считает «реальным агрессором и корнем зла». В частности, он сказал: «Надо знать, какой у нас сосед на востоке, и даже на западе – со стороны аннексированной Калининградской области. Двуглавое и двухвостое российско-белорусское союзное государство, которое в любой момент может начать давить нас, как плоскогубцы».
Слова об «аннексии» – это не просто риторика. В этом российском регионе давно уже бьют тревогу из-за нелегально завозимой (скорее всего, по дипломатическим каналам) прессы из Литвы. По данным статистики, в Калининградской области живет около 10 тысяч литовцев. Им в руки попадают издания на родном языке, содержащие статьи о том, что на самом деле Калининградская область – это так называемая «Малая Литва», колыбель литовской нации. Подобного рода россказни публикуют, в частности, газеты Voruta и Donelaičio žemė («Земля Донелайтиса», названная в честь литовского поэта Кристионаса Донелайтиса, жившего в XVIII веке на территории современной Калининградской области). В статьях этих изданий Калининград упорно именуется «Караляучюс» (Karaliaučiaus, «Королевская гора»).
В газете Voruta за июль 2019 года опубликована статья под заголовком Apie Mažosios Lietuvos vietovardžius («О географических именах Малой Литвы»). Автор Витас Тамошюнас пишет: «Нас учат, что об этих землях надо забыть, что ни Гардинас (так на литовский манер называется белорусский город Гродно – В. Е.), ни Караляучюс никогда не будут принадлежать Литве. Но сравнительно недавно многие говорили, что независимой Литвы никогда не будет, а будет всегда Советская Литва в составе СССР». В мае 2018-го литовское русскоязычное издание «Клайпеда» опубликовало статью активистки тамошней украинской общины Виктории Разгун «Почему Запад не любит Россию?». Та дезинформировала читателей утверждением, что якобы СССР получил Калининградскую область после войны «для администрирования всего на пятьдесят лет». Несколькими месяцами позже издание Respublika выпустило материал политолога Бенаса Володзки «Литовский край в иностранных руках». Автор текста утверждает, что «право СССР на Караляучюс не является священным», что в Калининградской области «уничтожено историко-культурное наследие Малой Литвы», и даже сейчас разрушаются некие находящиеся там «балтские культурные объекты».
И Разгун, и Володзка идеологически «окормляются» у депутата Сейма Литвы Лауринаса Кащюнаса, первого запустившего в 2014 году фейк о том, что решением Потсдамской конференции в 1945 году Кенигсберг был передан Советскому Союзу лишь на пятьдесят лет. У Кащюнаса находятся последователи и среди других литовских политиков. Так, в январе 2017 года депутат Сейма Линас Бальсис (бывший пресс-секретарь президента Дали Грибаускайте) публично задался вопросом: «Как возвратить в стабильную Европу нестабильный и милитаризированный Калининград и Калининградскую область?» Бальсис высказал мнение, что этим должна заняться или Литва, или руководство Евросоюза, или Литовская Республика и ЕС совместно. После заявлений Бальсиса пресс-секретарю министра иностранных дел Литвы Расе Якилайтене пришлось выступать со специальным заявлением о том, что, мол, Вильнюс не выдвигает официальных притязаний на Калининградскую область.
Но уже в апреле 2017-го евродепутат от Литвы Антанас Гуога заявил, что, мол, Калининград, как и Крым никогда законно России не принадлежали. Так что Ландсбергис, по сути, не сказал ничего нового.
22 января 2020-го исполнилось двадцать восемь лет со дня, когда Верховный Совет Латвийской Республики принял постановление о непризнании «аннексии города Абрене и шести волостей Абренского уезда». Именем Абрене латыши называют российский городок Пыталово в Псковской области. Маленькую деревушку Пыталово основали в 1863 году. Как гласит предание, она была названа в память гвардейского поручика Пыталова, некогда владевшего здесь землями. Согласно условиям подписанного в Риге 11 августа 1920 года мирного договора, Советская Россия отдала Латвийской Республике большую часть Островского уезда и Пыталово. В Латвии этот населенный пункт получил статус города и новое имя Абрене – от латышского слова abra («квашня»), которым обозначаются, в частности, заболоченные местности. В 1944 году Президиум Верховного Совета СССР, в состав которого Латвия вошла к тому времени, постановил передать Абрене в состав Псковскую область. В качестве причины было выставлено, что большинство жителей здесь этнические русские. Город получил прежнее имя.
В начале 1992 года власти Латвии, едва только вышедшей из состава СССР, заявили, что не признают «аннексию Абрене». Из-за этого в течение пятнадцати с лишним лет стороны никак не могли заключить пограничный договор. Латвийские политики заявляли о необходимости бороться за возврат Пыталово с прилегающими землями, а в крайнем случае – за получение крупной денежной компенсации с России за эти земли.
Именно в связи с этим в мае 2005-го президент Владимир Путин выдал знаменитую фразу: «Не Пыталовский район они получат, а мёртвого осла уши».
В 2007 году Латвия вдруг отказалась от территориальных претензий, что и позволило, в итоге, заключить договор о границе. По словам тогдашнего президента Вайры Вике-Фрейберги, от своих притязаний Латвии пришлось отступить в силу своего членства в НАТО и ЕС – пребывание в этих организациях предполагает отсутствие неурегулированных территориальных споров с третьими странами. По словам Вике-Фрейберги, она «хотела удержать Абрене», но на это у Латвии «не было шансов».
В начале 2007 года в столице Латвии состоялись скандальные митинги, устроенные членами радикальной националистической партии «Все – Латвии!» Они вышли на мороз обнаженными по пояс и с нанесенными на грудь названиями латвийских городов. На груди их вожака Райвиса Дзинтарса была изображена надпись «ABRENE». Радикалы скандировали лозунг от том, что «пограничный договор с путинской Россией – смерть независимости Латвии!», а министра иностранных дел Артиса Пабрикса «приветствовали» криком: «Предатель!» На тот момент партия «Все – Латвии!» считалась совершенно маргинальной. Но спустя несколько лет она вошла в парламент и в правящую коалицию. Именно её члены и сейчас не дают забыть о теме «оккупации Абрене».
Отвечая в январе 2020-го в эфире «Латвийского Радио» на вопрос о том, может ли вопрос об Абрене воскреснуть вновь, министр иностранных дел этого государства Эдгар Ринкевич ответил вроде бы категорично – нет, Сейм ратифицировал договор о границе, все технические работы по демаркации закончены, обратно этот вопрос уже не переиграешь. При этом, по словам Ринкевича, ничто не помешает Риге отметить 11 августа 2020 года столетие заключения договора о мире между Латвийской Республикой и Советской Россией, по которому Пыталово стало Абрене. «Отмечать мы эту дату будем, но не связывая современные вопросы о границе с тем документом», – пообещал Ринкевич. Лукавство или всё же у латышей возникнет соблазн последовать примеру соседей?