Три года после Минска-2, как тяжёлый сон, без конца и просвета: ни большой войны, ни полного мира, вместо экономики – гуманитарная помощь, вместо будущего – полная неопределенность. И последнее – тяжелее всего.
Три года после Минска-2, как тяжёлый сон, полный сюрреалистического бреда, без конца и просвета.
Вынужденная политическая заморозка подвесила Донбасс в полупозиции: ни большой войны, ни полного мира, обстрелы как повседневность, вместо экономики – гуманитарная помощь, вместо будущего – полная неопределенность. И последнее – тяжелее всего.
Утихли жаркие споры, в первый год доходившие до ссор, о смысле Минских соглашений и возможности их реализации. Сказано слишком много и громко – до тошноты.
Да, соглашения остановили большую войну, но не обеспечили полного мира. Да, они защитили русские республики от киевского режима, но не позволили добиться главной цели тех, кто встал с оружием весной четырнадцатого года – войти в состав России.
Минск-2, наоборот, привязал Донбасс к бандеровской Украине, но стал тем зацепом, который удерживает последнюю в орбите России. Присоединим ДНР/ЛНР – и Украина окончательно уплывёт под крыло НАТО. Донбасс, согласно замыслу соглашений, призван коренным образом переформатировать Украину.
Но попробуй, скажи об этом в глаза оставшимся жителям прифронтовых поселений, которые уже три года под обстрелом.
Объясни геополитическую целесообразность деду с дочерью, которые в полуразрушенном доме без газа и воды, прячась в подвале каждую ночь – нет, не живут, а ведут свой тихий ежедневный бой со смертью. Тем, кто вопреки всем издевательствам «освободителей» ВСУ упёрлись, вросли в родную землю и своим выживанием третий год доказывают, что Донбасс не сломать. Немногим лучше тем, кто подальше от фронта – они жители «серой зоны».
Непризнанных республик немало, но непризнанные Россией русские республики, граничащие с Россией, – такого еще не было. Это сочетание территориальной и фактической близости к Большой Родине с политической её отчуждённостью, больше всего обескураживает людей.
Нет, всем понятно, что Россия не позволит уничтожить Донбасс, но этим минимумом можно было довольствоваться в первые недели и месяцы после войны – не годы. Очевидно, что людям, даже самым терпеливым, нужна определённость и признание себя частью того мира, форпостом которого они фактически являются.
Непризнанность потворствует умножению «серых схем» и росту полукриминального сектора – ушлые «решалы» заполняют пустоты, генерируя потоки контрабанды, нелегальную деятельность, накрутку цен и социальные проблемы. Она же способствует проникновению в республики диверсантов и агентов прежней власти.
В Луганске к концу прошлого года весь этот тугой комок проблем, порожденных непризнанным статусом, пришлось разрубать силовым путем. Однако системно это вопросов республик не решило, да и не могло решить.
Впрочем, на самой Украине, особенно в регионах, жизнь стремительно ухудшается. Вряд ли это способно утешить жителей Донбасса, но на контролируемой бандеровцами Украине полным ходом идет тотальная деградация, и это заслуга, в том числе, и стойкости народных республик.
И все же, спустя три года, нельзя не признать, что киевский режим оказался более живучим, чем ожидалось.
Бравурные прогнозы, что Украина развалится за считанные месяцы, оказались слишком легкомысленными. Западу удаётся с помощью ограниченных затрат и финансовых манипуляций удерживать на плаву обанкротившееся государство только ради его антироссийской функции.
На протяжении трёх лет обстрелы сопровождаются ежемесячными уверениями всех сторон в готовности реализовать Минские соглашения и их безальтернативности.
Германия, Франция и Украина, которые вскоре вновь будут встречаться с Россией в рамках нормандской четвёрки, чем меньше соблюдают соглашения, тем настойчивее убеждены в их необходимости. Такую же уверенность выражают США – и направляют на Украину военных инструкторов и летальное вооружение.
Сюжет, достойный Кафки: на словах все привержены Минским соглашениям, но они за три года не продвинулись ни на шаг. Ни один из 13 пунктов Минска-2 не реализован полностью – но он безальтернативен. Как это?
Очень просто. Минские соглашения при всей мертворождённости действительно не имеют альтернативы в установившейся с 2014 года расстановке сил.
Любое отступление от них, любая определённость, после нынешней неопределенности, – это новый этап конфликта, новые масштабные разрушения и жертвы.
Однако этот геополитической тупик, в эпицентре которого оказался Донбасс, не вечен – сдвинется баланс, и всё стремительно изменится: достигнутый компромисс обрушится, как карточный домик.
Все это понимают, но не форсируют, поскольку любое резкое движение грозит непредсказуемыми последствиями. Как для России, так и в особенности для Запада.
Обе стороны берут друг друга на измор, хотя понятно, что инициатором являются США.
И также понятно, что замороженная неопределённость усложняет выживание Донбасса. Это его берут измором, одновременно транслируя ложь, похожую на правду: «Россия вас бросила! Никому вы не нужны!»
Это давние методы психологической борьбы Запада – так убивали веру в российское государство и в 1914-м., и в 1941-м., и сейчас.
Любой другой народ, любой другой регион давно бы капитулировал, обозлившись на Россию. Но не Донбасс – на этом клочке земли, будто специально сконцентрированы лучшие силы русского мира.
Однако и в нынешних условиях Минский тупик перестанет быть таковым, если Москва (без отказа от заморозки) просто поменяет риторику и расставит акценты иначе.
На первый план, как и в начале конфликта, должно вернуться противостояние геноциду русских, а не внутриукраинский характер гражданского конфликта.
Следует заявить с трибуны ООН о попытке уничтожения русских Донбасса, объявить «красной линией» любые попытки насильственных действий против сторонников дружбы с Россией, вернуть в информационное поле идею Новороссии, наконец, призвать к консолидации на Украине всех, кто связывает себя с русским миром.
Более того, нужны конкретные шаги по идентификации жителей ДНР и ЛНР как русских и пророссийских, взятых под защиту Москвой.
И если пока мы не можем объявить об официальном признании республик, не говоря уже об их включении в состав России, то почему бы не начать выдачу жителям Донбасса паспортов, или хотя бы «карты русского»?
Юридически это никаким образом не нарушит букву Минских соглашений (которая, впрочем, уже неоднократно нарушалась), а по факту позволит чётче акцентировать позиции России в переговорах по Украине в любом формате: вы хотите единую Украину под контролем Запада? – без проблем, но только с учётом точки зрения русских Донбасса. Чем русские хуже венгров, поляков или румын?
Бессмысленно бояться, что нас обвинят во вмешательство в дела Украины. С одной стороны это и так уже вбито в головы значительной части украинского общества, а с другой стороны, те на Украине, кто такое вмешательство хотел бы видеть, разочарованы, что ничего подобного не происходит.
Также беспочвенны опасения, что раздача паспортов ляжет бременем на российский бюджет – ДНР и ЛНР и так на российском обеспечении. Это минимальная плата за тот подвиг, который они совершают ежедневно в течение трёх лет.
Республики Донбасса заслужили почётное место в составе России. Но если это пока невозможно, если наша цель с их помощью вернуть Украину, то, по крайней мере, не стоит им отказывать в самоопределении как части большой великой страны.
России не стоит бояться быть самой собой – в этом как раз наша сила. Даже в период заморозки под названием Минск-2.