Наша дискуссия говорит о том, что у нас по Дальнему Востоку есть очень большие проблемы с правоохранительной системой и правоприменением. И пока они не будут решены, мы будем периодически с такими вещами сталкиваться. Мы все прекрасно понимаем реалии Дальнего Востока и то, что мы унаследовали с девяностых и даже с ранних нулевых. Фургал не один такой. Фургал — это случай, когда хотел быть у рая, а управленец он сильный, но вот старые дела не пустили. Такие там случаи, я думаю, будут часто. Может быть не на уровне губернаторов, но на уровне
Что касается протестов как таковых. Я бы не назвал это даже
Тем не менее, давайте мы не будет делать вид, что мы ничего не видим. Давайте мы не будем делать вид, что мы не видим там призывов к экономическому и политическому автономизму. Давайте не будем делать вид, что там нет участия криминала в этих протестах. Например, того же Пуделя, который практически все возглавлял. А также системной оппозиции.
Как быстро они все там проявились. И как быстро заметная часть общества региона восприняла те лозунги. Надо задуматься, почему так произошло. Может быть, так произошло, потому что в регионе не оказалось тех самых структур, которые могли бы очень четко выступить на стороне федеральной власти? Может быть, не оказалось тех людей, которые могли бы выступить, как авторитет? Я сейчас говорю не в укор нашим хабаровчанам. Хабаровчане защищают свой выбор, они имеют на это право. Для них очень больно внутри себя признать, как каждому из нас, что мы проголосовали не за того человека. Нам же трудно иногда признать, что «наш друг оказался вдруг».
Но ведь это не первый звоночек. У нас ситуация на Дальнем Востоке, и я еще добавлю Забайкалье, дает нам эти звоночки не два, а три года. Мы вспомним замечательную предвыборную кампанию в Приморье. Мы вспомним этот бесконечный иркутский цирк с конями. Я могу сказать, что у нас на подходе будут еще
Источник