Если вы ещё помните всеобщий порыв единения с жертвами одного из самых шокирующих европейских терактов, навсегда вписавшего в историю новую присягу :»Я — Шарли!», то знайте, что повестка меняется уже не по дням, а по часам и, учитывая наблюдаемые тенденции, не за горами время, когда можно будет заявить открыто, что трагически погибшие сотрудники скандaльно известной парижской газеты «Шарли Эбдо» на самом деле сами себя застрелили.
Вы, может быть, слышали, что один из расстрелянных террористами в парижской редакции 7 января 2015г, художник-карикатурист и журналист Стефан Шарбоннье («Шарб»), за два дня до своей трагической гибели, закончил очень любопытный во всех отношениях текст, под очень неполиткорректным названием – « Послание мошенникам от исламофобии, которые играют на руку расистам».
Суть этого текста отделяет мух от котлет, без политкорректного мямления и хорошо просматривается в нескольких отрывках, например :
«Если ты думаешь, что критика религии — это проявление расизма,
Если ты думаешь, что «ислам» — это название народа,
Если ты думаешь, что можно смеяться над всем, кроме того, что свято для тебя,
Если ты думаешь, что наказание богохульников откроет тебе двери в рай,
Если ты думаешь, что юмор несовместим с исламом, …
Если ты думаешь, что мусульмане не способны понять иронию, …
Если ты думаешь, что человек, рожденный от мусульман, может быть только мусульманином,.
..
Если ты думаешь, что защита ислама — лучший способ защиты мусульман,…
Если ты думаешь, что в Коране написано о том, что рисовать пророка Мухаммеда запрещено,
Если ты думаешь, что изображение джихадиста в карикатуре — это оскорбление ислама,
Если ты думаешь, что каждая община должна иметь свою антирасистскую ассоциацию,
Если ты думаешь, что исламофобия равна антисемитизму,
Если ты думаешь, что сионисты, которые управляют миром, заплатили <литературным> неграм, чтобы они написали эту книгу, …
То приятного тебе чтения, потому что этот текст для тебя«.
Иными словами, оставленный Шарбом текст просто-напросто суммирует все кардинальные пункты этики, принятой в современной европейской цивилизации, с точки зрения традиционного понятия « светскости » и всех прав и обязанностей, которые оное подразумевает, а именно : уважительное отношение к любым религиям, без обязательства непременного предпочтения одной из них, в ущерб остальным, равно как и требование уважительного отношения религиозных общин к светской части населения, никакой религии не практикующей.
Ещё более упрощая, это можно назвать « манифестом светского европейца », декларирущим права и обязанности светского человека в отношении любых религий, а также « права и обязанности религий », по отношению друг к другу и всем остальным.
И ведь казалось бы, как просто! Вы не согласны ? Где либо в процитированном видите криминал? Считаете, что все религии равны, но некоторые равнее?
Не стану томить вас более необходимого: с недавних пор этот текст признан «расистским», «разжигающим рознь» и «делающим из мусульман внутренних врагов». Конец цитаты.
Дальше ещё интереснее, не расходитесь.
Студенческая конференция с прочтением и обширным обсуждением последнего послания «Шарба», анонсированная во французском Университете «Париж-Дидро» (Paris-7), неожиданно вызвала громкий скандал и была заклеймлена частью левых активистов из профсоюза «SUD-Solidaires», как «постыдная попытка поощрения расистских тенденций и исламофобии».
Иными словами, реакция, прямо противоположнaя смыслу текста Стефана Шарбоннье.
Ещё несколько студенческих профсоюзов обьявили своё твёрдое намерение добиться запрета этой конференции и запрета публичного прочтения текста Шарбоннье, ссылаясь на «массовые протесты студентов университета».
Поспешившая на место «массовых протестов» пресса обнаружила спешно нарисованнoe на стене знамя антифашистской организациии (?!) и «около 20» топтавшихся перед зданием факультета активистов с закрытыми шарфами лицами.
Эту вялую картинку спокойно наблюдали, перешучиваясь, трое полицейских.
Более многочисленной охраны «массовым протестам» не потребовалось.
При таком скудном «возмущении масс» запретить конференцию не удалось, но и осмелившиеся явиться студенты выглядели скудно и даже, по единодушным впечатлениям свидетелей, несколько запуганно.
Многие покинули зал, не дожидаясь окончания прочтения текста Шарба, по мнению одного из журналистов, либо просто напуганные собственным присутствием на неполиткорректном собрании, либо втихомолку запуганные активистами.
В натужных дискуссиях почему-то преобладали совершенно отвлечённые от основной проблемы и звучавшие весьма неубедительно обвинения в адрес бывшего президента Саркози, будто бы своей прямотой развязавшего язык исламофобам и расистам, общие жалобы на «притеснения мусульман», заученно отчитываеымые, как по шпаргалке, и другие общие фразы и безопасные лозунги о «равенстве и братстве».
Вся конференция окончательно мутировала в карикатуру, когда взял слово один из присутствующих, юноша лет тридцати, типа «вечный студент».
Юноша прeжде всего заявил, что сам он мусульманин, но не симпатизирует ТОЗР ИГ*, и сразу после, без всякой логической связки, к усталому недоумению уже скучающего зала, заговорил о «капитализме, либерализме, угнетении бедных и наживе богатых»…
Когда юноша договорился до тезиса : «Конечно, 200-300 погибших от рук джихадистов во Франции это ужасно, но ведь от безработицы умирают целые тысячи! » — его стали твёрдо сворачивать с трибуны под локотки.
Одним словом, вся «конференция» сильно напоминала слёт сотрудников ликёро-водочного завода в провинции, где только что заслушали очередного «начальника транспортного цеха.
К концу «мероприятия» ведущая тенденция обозначилась как прямо противоположная изначально задуманной, и дебаты существенно окрасились тематикой «притеснения мусульман», всё дальше уходя от «равноправия всех религий в светском государстве…
И я бы даже не стала писать об этом, если бы среди присутствовавших не оказалось несколько человек, смело поднявших очень важные и отнюдь не политкорректные вопросы.
Некий студент встал и рассказал, как левые активисты пытались организовать протесты с целью не допустить конференции и как все афиши, регулярно вывешиваемые на факультете с анонсом этой конференции, постоянно срывались или замазывались краской из баллончиков. Ещё одна женщина из публики громко заявила, что «она шокирована тем, что подобную конференцию пытались запретить во французском университете, при никем не отменённых правах на свободу слова».
Но самым любопытным было выступление женщины-преподавателя из университета города Нантер. А сказала она буквально следующее:
— Я хотела бы, чтобы подобную конференцию провели у нас в yниверситете Нантера, но я абсолютно уверена, что это совершенно невозможно. Мы единственный факультет, который после терактов не смог даже афишировать лозунг «Я — Шарли!». Это было немыслимо по отношению к нашей публике. После каждого теракта в университете появляется всё больше женщин в парандже. Многие уже открыто заявляют «Я — Мохаммед Мера!»
Напомню: Мохаммед Мера — террорист, совершивший серию убийств военных в городе Монтобане и явившийся вооружённым в еврейскую школу в Тулузе, 19 марта 2012г, где серьёзно ранил подростка, хладнокровно застрелил учителя и двух мальчиков, 7 и 3 лет. После чего, заметив среди перепуганных детей, спрятавшуюся за открытой дверью девочку 8 лет, он вытащил её оттуда за волосы и выстрелил ей в голову, глядя в глаза. Эту маленькую деталь пресса очень не любит вспомиинать.
Вот такие «герои» постепенно, но верно заменяют лозунги и позывы, уже не только на периферии или в неблагополучных кварталах.
На сегодняшний хмурый день это всё, что вам следует знать о состоянии французского студенчества и перспективах его ближайшего развития.
В остальном завоевания единой политкорректной мысли уже достигли желаемого размаха, для тотального пересмотра вчерашних героев, сегодняшних жертв и завтрашних ценностей.
Кумиры не вечны, и очень может быть, что Колесо Фортуны вовсе не переваливается по маршруту, скрипя осями, а на всех парах несётся в тартарары.