В условиях затянувшегося украинского кризиса Турция продолжает балансировать между Киевом и Москвой. Это подтвердила недавняя украинская провокация в Чёрном море, после которой турецкий лидер Реджеп Эрдоган вызвался быть посредником в урегулировании проблемы и передал президенту РФ Владимиру Путину просьбу Порошенко об освобождении моряков, нарушивших российскую границу. Для Анкары украинский фактор был и остаётся аргументом в торге с Москвой и запасным рычагом давления на неё, но сводить турецкую политику в отношении «незалежной» лишь к этому было бы грубым упрощением.
Страсти по Крыму: от обвинений до мелких пакостей
На официальном уровне Турция поддерживает Украину в вопросе территориальной целостности, голосует за антироссийские резолюции в международных организациях, обвиняет Россию в «оккупации» Крыма и «репрессиях» крымских татар. Украинская пропаганда преподносит это как «перемогу», но в действительности жёсткая позиция Анкары носит декларативный характер и ни к чему её не обязывает.
Преступная киевская власть предпринимает активные попытки втянуть южную соседку в свои антироссийские комбинации. П. Порошенко неоднократно приглашал Турцию войти в миротворческую миссию ООН для Донбасса, хотел привлечь её к обсуждению проблемы Крыма в формате «Женева плюс» и зазывал в некую «международную группу друзей по деоккупации» полуострова.
В Анкаре, однако, предпочитают не откликаться на эти «заманчивые» предложения.
Очевидно, что в условиях российского суверенитета над Крымом ни о чём, касающемся этого региона, Турция с Украиной всерьёз договориться не могут. Резкие высказывания Эрдогана о незаконности крымского референдума и «аннексии» полуострова – не более чем сотрясание воздуха. Евробандеровцам – бальзам на душу, а турецкой власти – пиар для внутреннего потребления.
Между тем Турция склонна взаимодействовать с Украиной на крымском направлении в периоды обострения отношений с Россией. Не случайно после начала антитеррористической операции российских ВКС в Сирии турецкие подопечные из «меджлиса крымских татар» (на территории РФ запрещен) активизировали провокации в отношении Крыма: устроили энергетическую блокаду полуострова и совершили попытку диверсии в Керченском проливе. Тогда же всплыла информация о поддержке Анкарой незаконного добровольческого батальона Номана Челебиджихана, сформированного «меджлисом».
Предводитель татарских экстремистов М. Джемилев периодически бывает в Турции на аудиенции у Р. Эрдогана
Турция не отказалась от антикрымских шагов и после примирения с Россией в 2016 г., просто эти шаги стали менее вызывающими. В октябре 2017 г. на фоне визита Эрдогана в Киев турки закрыли свои порты для всех судов, прибывающих из Крыма, и ввели новые правила импорта российской сельхозпродукции, позволяющие отслеживать и пресекать импорт крымской продукции. Подобные меры могут расцениваться как соучастие в блокаде российской территории.
Впрочем, турецкая держава ещё в 2014 году продемонстрировала, что, несмотря на принципиальные противоречия с Россией, идти на конфликт с ней из-за Крыма она не намерена.
Сырьевая база для потомков османов
Турция занимает второе место в списке крупнейших торговых партнёров Украины в Черноморском регионе (на первом месте страна-«агрессор» – Россия), и, казалось бы, экономическое сотрудничество двух стран имеет хорошие перспективы. Но в реальности дела обстоят иначе.
Инициативы турецкой стороны по расширению торговли с Украиной несут угрозу её экономике как более слабой и неконкурентоспособной. В частности, Анкара лоббирует подписание соглашения о свободной торговле с «незалежной», которое позволит завалить страну дешёвой турецкой продукцией и поставит на грань выживания остатки украинского машиностроения, лёгкую промышленность и овощеводство.
«Свидомая» пропаганда называет две экономики взаимодополняющими и хвастается, что в двустороннем торговом балансе Украина имеет явный профицит: за 2017 год её экспорт в Турцию составил 2,5 млрд. долл., а импорт – 1,2 млрд. долл. Но проблема в том, что структура украинско-турецкого товарооборота напоминает отношения колонии и метрополии. С Украины в Турцию идут преимущественно природные ресурсы и сельскохозяйственное сырьё, а турки поставляют на Украину готовые товары.
К примеру, за прошлый год основу украинского экспорта составили чёрные металлы – 1,68 млрд. долл., семена масличных – 300 млн., зерновые – 236 млн., древесина – 137 млн., растительное масло – 106 млн., руда – 96 млн. Из Турции, напротив, шли товары с высокой добавочной стоимостью: транспортные средства – 141 млн., реакторы и котлы – 133 млн., продукция текстильной и обувной промышленности – 93 млн., а также плодовые – 123 млн.
Военное сотрудничество – кто кого «танцует»?
Приоритетным направлением украинско-турецкого партнёрства выступает сотрудничество по военной линии. Ведущим игроком здесь, как и в других областях двусторонних связей, выступает Анкара. Украина её интересует в двух ипостасях – как источник технологий по производству боевой техники высокой сложности и как рынок сбыта турецкой военной продукции.
По данным турецких СМИ, по итогам прошлого года их страна вошла в тройку главных импортёров оружия на Украину, а за первую половину этого года поставки турецкой оборонной продукции выросли втрое в сравнении с аналогичным периодом 2017-го.
Много шума произвёл контракт на закупку Киевом турецких оперативно-тактических беспилотников Bayraktar TB2. По имеющейся информации, за 69 млн. долл. Украина приобрела шесть ударных БПЛА, две станции управления и 200 управляемых ракет.
Выгода украинской стороны от этой сделки сомнительна, поскольку низкая скорость, маломаневренность и внушительные габариты турецких дронов делают их отличной мишенью для ПВО противника. Очевидно, что такие аппараты практически бесполезны против вооружённых сил самопровозглашённых ДНР и ЛНР, прочно контролирующих определённую территорию и обладающих средствами противовоздушной обороны. К тому же некоторые украинские оборонные предприятия были готовы предложить армии более дешёвые и функциональные модели БПЛА. Но, вероятно, киевская хунта при заключении контракта с турками руководствовалась совсем другими соображениями – отплатить Эрдогану за регулярные словеса об «оккупированном Крыме» и «агрессии России».
Сотрудничество с Украиной в военно-технической сфере открывает турецкой стороне доступ к её военным технологиям. Её интересуют главным образом разработки советского периода. Замглавы секретариата оборонной промышленности Турции Исмаил Демир прозрачно намекнул, что для расширения военно-технического сотрудничества с Киевом «мы должны ещё лучше ознакомиться с технологиями, которые есть у двух стран». Между тем знакомство Турции с тонкостями производства военной продукции Украины представляет потенциальную опасность для РФ, ведь в основе российской «оборонки» тоже лежит советское наследие.
В последние годы Киев и Анкара подписали множество документов о взаимодействии в оборонно-промышленной сфере и реализации совместных проектов. В 2014-м они обновили соглашение о военно-техническом сотрудничестве, в 2016-м госконцерн «Укроборонпром» заключил меморандум о совместной разработке и производстве РЛС с турецкой компанией Havelsan, в 2017-м был подписан стратегический меморандум о взаимодействии в сфере ВПК и меморандум о взаимопонимании в использовании украинского танкового двигателя 6ТД-3 для турецкого танка «Алтай». Кроме того, выяснилось, что украинское госпредприятие «Антонов» в партнёрстве с турецкой стороной в условиях секретности уже два года занимается разработкой нового военно-транспортного самолёта Ан-188.
Анкара уже начала внедрять некоторые украинские технологии. Яркий пример – оснащение турецких танков M60T Sabra комплексами активной защиты Pulat AKS, которые в оригинале называются «Заслон» и разработаны украинским госпредприятием БЦКТ «Микротек». При этом лицензированную и адаптированную к бронемашинам систему активной защиты устанавливает турецкая компания Aselsan – та самая, что поставляет украинской армии средства спецсвязи. Недалёк момент, когда Турция будет продавать Украине продукцию ВПК, выпущенную на основе её же разработок.
Желая сделать Киев более сговорчивым в вопросе предоставлении технологий, Анкара подарила ему армейское обмундирование на сумму 810 тыс. долл. и пять мобильных военных госпиталей, а также выделила 15 млн. долл. финансовой помощи с разбивкой на 2017-2021 годы. Украина должна тратить эти деньги на приобретение турецких товаров военного и двойного назначения и подготовку военнослужащих в учебных центрах вооружённых сил Турции. Но вне зависимости от целей турецкого правительства продажа Киеву оружия и выдача денег на военные нужды поощряют террор преступного режима против населения Донбасса.
Лавирование по-турецки
Анкара проводит многовекторную политику и не приемлет, когда её ставят перед выбором «или – или». В отношениях с Украиной и Россией она старается соблюдать баланс.
Поддерживая связи с «незалежной», наследница Оттоманской Порты пытается усилить своё влияние в регионе Чёрного моря и Восточной Европы, а заодно уравновесить Россию. Турции на руку углублять противоречия между Украиной и РФ, но делать это напрямую она не готова из опасений обрушить отношения с Москвой. И глупо думать, что ради Украины Турция остановит «Турецкий поток», откажется от строительства АЭС «Аккую», расторгнет контракт на закупку противовоздушных комплексов С-400, закроет проливы для российских судов или наложит на Россию экономические санкции.
Российский вектор для Анкары остаётся приоритетным, но она также считает важным развивать отношения с Киевом. Поэтому не стоит ждать от Турции прекращения декларативной политической поддержки Украины в вопросах её территориальной целостности и «деоккупации» Крыма. Более того, для Эрдогана Украина остаётся потенциальным средством давления на Россию, особенно если её действия в Сирии будут категорически не устраивать Турцию. Сохраняющаяся проблема Идлиба не исключает такой сценарий.
***
Взаимоотношения Киева и Анкары далеки от заявленного уровня стратегического партнёрства и сводятся к тому, что украинская хунта распродаёт туркам сырьевые ресурсы и остатки советских оборонных технологий за мизерные финансовые подачки и пустые фразы антироссийского содержания. Словом, неравноправный брак по турецкому расчёту.