Соединенные Штаты сделали то, о чем эксперты говорили уже не один год, учитывая сложные взаимоотношения Европейского союза и России. Что знаменует начало экспорта энергоносителей США в Европу? Эксперты рассказали корреспонденту Федерального агентства новостей о ситуации на мировом рынке энергоносителей и как вхождение США на европейский сегмент отразится на России.
Как сообщает Wall Street Journal, США впервые отправили в Европу танкер со сжиженным природным газом (СПГ). Судно вышло из порта Луизианы и направляется в Португалию, берегов которой достигнет только в конце следующей неделе.
По мнению аналитиков, американский газ может серьезно встряхнуть европейских рынок, на котором уже долгое время продолжает доминировать Российская Федерация. Отмечается, что это начало ценовой войны между трубопроводным газом и американским СПГ.
Стоит отметить, что впервые Соединенные Штаты начали экспорт газа в феврале текущего года. Первые поставки пошли в Бразилию. После этого американская компания Cheniere Energy подписала долгосрочные контракты с некоторыми странами Европы.
Аналитики выражают уверенность, что Европа станет для СПГ США значительным рынком. Согласно прогнозам, благодаря сланцевой революции в 2017 году американцы могут стать чистым экспортером газа.
Политолог, профессор Московской Школы Экономики МГУ Виктор Кувалдин рассказал ФАН, что как на газовом, так и на нефтяном рынке идет ожесточенная борьба за рынки сбыта. Он отметил, что есть несколько по-настоящему крупных игроков.
«Их круг весьма ограничен. Это, безусловно, США, Саудовская Аравия, Россия, Катар и Иран, если мы говорим о газе и нефти. Новым явлением, очень сильно изменившим ситуацию, является сланцевая революция, которую запустили Соединенные Штаты. Эта революция дала свои плоды, она резко повлияла на состояние рынка. В частности тот переизбыток нефти, который привел к резкому падению цен, в первую очередь был связан с поставками из США. На рынке газа идет не менее ожесточенная борьба и одним из основных призов в этой борьбе, конечно, является богатый европейский рынок. Европа относительно бедна энергоносителями, она вынуждена закупать их на стороне. Когда цены на энергоносители высоки, европейские затраты на эти цели составляют более 500 миллиардов долларов в год. Это очень большая цифра. Естественно разгорелась борьба и на рынке нефти, и на рынке газа», — пояснил эксперт.
Он отметил, что здесь основательно примешались политический мотивы. В частности политика Европейского союза была направлена на то, чтобы создать более благоприятные условия своему стратегическому партнеру (США).
«Поэтому, начиная с Энергохартии через третий энергетический пакет, усложнялись условия работы и поставок, в частности российского газа, на европейский рынок. С кем мы можем конкурировать на европейском рынке? В первую очередь — Норвегия, у которой, похоже, запасы сокращаются. Второй и наиболее грозный конкурент — Соединенные Штаты, в частности за счет поставок сжиженного газа. Поэтому, да, идет борьба. Европа — богатый и перспективный рынок, поскольку ценность газа заключается в том, что этот продукт оказывает минимальное воздействие на окружающую среду. Американцы сейчас приняли соответствующие законы, которые теперь позволяют экспортировать нефть за пределы страны. Раньше в течение десятилетий они этого не делали. Их внутреннее потребление не только поглощало всю продукцию, которая производилась в США, но и до половины энергопотребления они обеспечивали за счет внешних источников. Сейчас у них появляются какие-то возможности, появляются резервы и понятно, что они нацелились на богатый и перспективный европейский рынок. Нельзя забывать, что в Европе у США еще и мощные политические позиции», — резюмировал Виктор Кувалдин.
Эксперт департамента энергетики Института энергетики и финансовМария Белова, отвечая на вопрос, как отразится на России экспансия США на европейский рынок, сообщила ФАН, что в долгосрочной перспективе все будет зависеть от того, сколько из заявленных сегодня американских заводов и тех, что на настоящий момент реально получил разрешение на экспорт, будет построено. Необходимо учесть, что цены на нефть на данный момент находятся на достаточно низком уровне, а решение о строительстве американских добывающих заводов принималось при цене около 100 долларов за баррель. Поэтому неизвестно, как их будут строить при цене в 45 долларов за баррель.
«В принципе, в перспективе до 2020 года в Европу может приплыть где-то 20-30 миллиардов кубометров американского газа. Российские поставки в дальнее зарубежье сегодня — 160 миллиардов. То есть больше, чем в пять раз. Много будет зависеть от того, какие реально рынки будут задействованы. Потому что Европа вроде как едина, но нельзя сказать, что она функционирует как единый рынок с единой ценой. Нет соединения основных центров потребления трубопроводов. Поэтому тот танкер, который 26 апреля приплывет в Португалию, на российских поставках не отразится никак. Почему? Потому что «Газпром» не поставляет свой трубопроводный газ в Португалию. Поэтому краткосрочной реакции не будет. Так же и Испания, которая законтрактовала американские объемы газа. СПГ США может приплыть в Польшу, Литву, в те страны, где «Газпром» доминирует. Скорее всего, поставки США скажутся на ценах и даже не на уровне цен, а на механизмах ценообразования. Потому что логика формирования цены американского газа — цена американского рынка, затраты на сжижение и на транспортировку», — пояснила эксперт.
Она отметила, что контракты «Газпрома» в большой степени привязаны к нефтяным ценам. Поэтому покупатели будут все чаще по мере поступления новых объемов газа, включая американского, настаивать на изменении формулы формирования цен на газ.
«Но важно, что, когда сейчас нефть стоит 45 долларов за баррель, цены «Газпрома» с нефтяной привязкой более интересны потребителю, чем американские. При текущих ценах на нефть газ США выглядит менее привлекательным, но, опять же, есть такой элемент, как политический — желание диверсификации. Некоторые страны будут готовы платить политическую премию. Если мы говорим о 20-м годе, то для России есть риск — вероятно, будут идти арбитражи по пересмотру механизмов формирования цены, а не потеря потребительского рынка», — резюмировала Мария Белова.
Илья Муромский