Французам понадобилось свыше полутора столетий, чтобы принять Великую Французскую революцию и ее итоги. Октябрьской революции в России исполняется всего лишь сто лет, поэтому наивно ожидать, что российское общество готово верно судить о том колоссальном событии. Подлинное, свободное от эмоций понимание Октября придет не сегодня и даже не завтра. На современном этапе задача тех, кто считает себя патриотом, состоит в том, чтобы понять неизбежность и положительный опыт больших социальных трансформаций и узнать, как нация освобождается от старого, отживающего, омертвелого.
На своем сайте мы уже цитировали мнение иностранного мыслителя об историческом смысле радикальных перемен в России. Прислушаемся теперь к мнениям других и обязательно укажем читателю источники приводимых цитат .
***
Я считаю Октябрьскую революцию одним из величайших событий в истории. Она кардинально изменила все мировоззрение человечества, и сейчас не найти такого романа, такой пьесы, такой исторической или социологической работы, на которой она не сказалась бы. Ее влияние даже глубже и сильнее влияния первой Французской революции (все прочие французские революции в счет не идут).
Герберт Уэллс, английский писатель (1932) [11]
***
7 ноября 1917 года восторжествовала Великая Октябрьская социалистическая революция.По своему значению она далеко превзошла Французскую революцию 1789 года, так как, если в конце XVIII века власть перешла от одного эксплуататорского класса Франции к другому — от феодалов к буржуазии, — то в ноябре 1917 года впервые в истории человечества завоевал господство рабочий класс. Заклейменный проклятьем мир голодных и рабов отстранил паразитов, разрушил мир насилья и громовыми выстрелами «Авроры», положившими конец старому господству, провозгласил: «Мы наш, мы новый мир построим!» Народ России вышел из мрака и поднялся к тем высотам мировой истории, с которых Ленин и Сталин указывали путь к новой жизни. Обездоленным с давних времен людям засветил долгожданный свет. Настала эра освобождения человечества от позорной эксплуатации и угнетения. Труд, тысячелетиями тяготевший над людьми как проклятие, стал делом доблести, и галерный раб капитала стал хозяином государственного корабля.
Альберт Норден, немецкий историк, политический деятель (1954) [6]
***
Летом 1914 г., хладнокровно ввергнув свою страну в первую мировую войну, крупные помещики старой России и их соучастники-капиталисты цинично рассчитывали, что русский народ пойдет без сопротивления на убой в интересах своих политических господ, как не раз случалось и раньше. На сей раз, однако, правящие классы жестоко просчитались. В самый разгар войны разразилась величайшая в истории человечества революция, которая смела с лица земли весь их деспотический режим. На этот раз эксплуатируемые рассчитались с эксплуататорами сполна. Весь капиталистический мир вместе со своей социал-демократической агентурой в смятении и тревоге наблюдал, как развивались поразительные события. Ведь рабочие и крестьяне задали капитализму первоклассную взбучку. Происходило совершенно невероятное!
Уильям З. Фостер, лидер американского рабочего движения (1949) [12]
***
Если бы они только разрушали, я бы не удивился, ибо способности разрушать у них достаточно, но я вижу, что они, засучив рукава, работают, чтобы на этом огромном пространстве воздвигнуть новый мир. Надо торопиться, потому что весь мир им враждебен, все против них. Им необходимо как можно скорее встать на ноги. На каждом шагу они должны доказывать, что то, к чему они стремятся, — не ошибка, не обман; они твердо решили пройти тысячелетие за десять — пятнадцать лет. Их экономическая мощь по сравнению с любой другой страной чрезвычайно незначительна, зато воля — огромна.
Революция, которая произошла в России, давно уже ожидалась именно в этой стране. К ней готовились в течение долгого времени. Сколько известных и безвестных людей жертвовали жизнью, терпели невыносимые страдания. Причины революции имеются повсюду на земле, но только в отдельных местах они концентрируются. Если в организме нарушен обмен веществ, то в ряде мест это нарушение сопровождается появлением опухоли и красноты. Именно в России несчастные и слабые в нищете и бессилии терпели невыносимые страдания от тех, в чьих руках были богатство и сила. Именно в России готовы разрешить это противоречие полным его уничтожением.
Рабиндранат Тагор, индийский поэт, писатель и художник (1930) [10]
***
Меня могут упрекнуть, что я приукрашиваю действительное положение в России. Я этого не делаю. Я знаю, что условия жизни там сейчас очень тяжелы. Во Владивостоке я слышал однажды, как один оратор проклинал Советскую власть за то, что она давала много обещаний народу. Он говорил: «Где ткани, которые они обещали? Где хлеб? Они не только не дали хлеба народу, но, наоборот, сократили паек». Несмотря на то что внешняя правота была на его стороне, аудитория выразила резкое неодобрение его речи, и в этом нет ничего удивительного. Народ нуждался в хлебе, жилище, обуви и одежде, но есть еще нечто другое, что ему нужно не меньше, чем хлеб. Рабочий теперь обладает сознанием своей власти. Пусть эта власть несколько жестока, но он ее любит. Впервые к нему относятся не как к животному, а как к человеческому существу. В каждом человеке заложено стремление к великим дерзаниям, к творчеству. И вот теперь благодаря Советам те, кто был раньше порабощен, получают возможность кое-что сделать для создания нового мира и нового порядка.
Альберт Рис Уильямс, американский журналист (1918) [7]
***
В течение почти 30 лет Советский Союз был единственной социалистической страной, противостоявшей капиталистическому миру. СССР был крепостью, бешено штурмуемой силами международной реакции. Оказавшись не в состоянии воспрепятствовать победе Октября, реакция хотела стереть с лица земли первое социалистическое государство, появление которого открыло в истории человечества новую эру — эру крушения прежнего общества, представляющего собою исторически пройденный этап. Теперь, через 40 лет после победы первой пролетарской революции, великий Советский Союз не является больше единственной социалистической страной в мире, хотя он, несомненно, продолжает по-прежнему оставаться светочем социализма, политическим компасом, указывающим народам путь к коммунистическому будущему человечества.
Долорес Ибаррури, лидер испанского рабочего движения (1957) [3]
***
Большинство тех сил, которые приветствовали Февральскую революцию в России в 1917 году, ожидая, что она облегчит продолжение Россией империалистической войны, а также мечтая о появлении больших возможностей для проникновения в Россию международного капитала и для эксплуатации всех ее огромных естественных ресурсов, теперь уже больше не питали иллюзии. Их отношение к революции немедленно изменилось. Я думаю, что злобная ненависть капиталистов и всех реакционных сил в Англии никогда не проявлялась столь ясно и определенно, как это было по отношению к Октябрьской революции. В стране была введена политическая цензура, направленная против всего, что объективно отражало события в Советской России. В прессе появлялись только ужасающая ложь и клеветнические измышления о «зверствах большевиков», о «национализации женщин», «красном терроре», «разрушении всех церквей» и т.д. и т.п.
Гарри Поллит, лидер английского рабочего движения (1957) [8]
***
Ценности прошлого, сокровища традиции, оттенки души — нет необходимости что-либо делать ради них и для них. Нет ничего более русского, чем нравы Советской России. Только поубавилось грязи, нищеты, голода, болезней, пороков, унижений, людской неприкаянности.
Жан Ришар Блок, французский писатель и общественный деятель (1936) [1]
***
Большевики придали государственную форму историческому и социальному опыту русского пролетариата, который является также опытом пролетариата и крестьянства всех стран, облекли в форму сложного разветвленного и гибкого организма все, даже самые сокровенные стороны жизни пролетариата своей страны, его традиции, славную историю его духовного и социального развития в ее наиболее глубоких проявлениях. Они порвали с прошлым, но в то же время продолжали его, порвали с традициями, но одновременно развили и углубили их; они покончили с историческим прошлым, в котором господствовали имущие классы, и продолжили, развили и обогатили жизненные традиции пролетариата, традиции рабочих и крестьян.
Антонио Грамши, лидер итальянского рабочего движения (1919) [2]
***
…Я возвращался с Красной площади после празднования годовщины Октябрьской революции. Впереди меня медленно шел в толпе арабский поэт, на нем было живописное национальное одеяние — длинный белый плащ и бурнус. Вдруг набежала стайка русских малышей — им бросился в глаза этот необычный наряд. Ребятишки бросились к арабу, окружили, стали цепляться за складки его плаща, некоторые принялись прикалывать к плащу праздничные значки. Поэт обнял нескольких ребят за плечи и так, потихоньку, двигался вместе с ними дальше; остальные дети бежали рядом, возбужденно щебеча что-то, как стайка птиц… Я знаю, что зрелище не представляло ничего необычного на взгляд советских людей; им не раз приходилось видеть это. Но для меня, приехавшего из другого мира, это было воплощением человеческой красоты, истинным чудом. Если бы этот араб, в своей необычной одежде, с темной кожей, появился бы в каком-либо из многочисленных городков моей страны, его едва ли приветствовали бы так душевно тамошние дети — наоборот, его осыпали бы насмешками, глазели бы на него как на какое-то чудовище и, конечно, ему запретили бы занять столик в ресторане вместе с белыми посетителями. А здесь, в Советском Союзе, для меня было одним из самых радостных переживаний наблюдать, как советские дети доверчиво и тепло относятся к людям из-за рубежа, особенно к тем, у кого коричневый, черный или желтый цвет кожи…
Альберт Кан, американский писатель и журналист (1958) [4]
***
И нужно сказать также, что ни один человек никогда не совершал подвига более трудного, чем подвиг, который довелось совершить Ленину, возглавлявшему большевистскую партию в условиях, в которых осуществилась первая социалистическая революция.
Мы искренне верим в ценность изучения этих фактов, этой эпопеи. Но если трудными были дни, предшествовавшие взятию власти, то еще более трудными были последующие дни; они были несравненно труднее, бесконечно труднее. Страна, переживавшая огромные внутренние трудности, подверглась вторжению со всех сторон: территория нового, социалистического государства быстро уменьшалась. Казалось, нельзя выстоять в этих условиях. Однако народ, направляемый революционной мыслью, революционным учением и революционной партией, нашел в себе энергию, нашел силы и средства, чтобы с честью выйти из такого положения.
Фидель Кастро Рус, лидер кубинской революции (1970) [5]
***
Многие авторы объясняют свою враждебность к советскому строю тем, что последняя фаза русской революции была просто борьбой «порядочных» элементов общества против жестокостей большевиков. Но в действительности именно имущие классы, увидев, как возрастает мощь народных революционных организаций, решили разгромить их и остановить революцию. Добиваясь этой цели, буржуазия в конце концов прибегла к отчаянным мерам. Для того чтобы сокрушить министерство Керенского и Советы, был дезорганизован транспорт и спровоцированы внутренние беспорядки; чтобы сломить фабрично-заводские комитеты, закрывали предприятия, прятали топливо и сырье; чтобы разрушить фронтовые армейские комитеты, восстановили смертную казнь и потворствовали поражениям на фронте.
Все это было великолепной пищей для большевистского огня. Большевики ответили проповедью классовой борьбы и провозглашением верховенства Советов.
Джон Сайлас Рид, американский писатель (1919) [9]
***
Никто не утверждает, что большевики — ангелы. Я лишь прошу, чтобы люди проникли взглядом сквозь туманную завесу лжи, которая окружает большевиков, и увидели, что идеал, за который они борются единственно возможным для них путем, находится среди тех светлых огней, которые каждый, кто молод и честен душою, видит перед собою где-то на пути, а не среди тех огней, от которых он решительно отворачивается. Люди, которые создали советское правительство, в России, — если и должны будут потерпеть неудачу, то их знамена не будут запятнаны, а их душа будет чиста — ибо они стремятся к идеалу, который переживет их. Даже если они потерпят поражение, они, тем не менее, впишут в историю страницу, отмеченную большей отвагой, чем всякая другая страница в истории человечества, сохранившаяся в моей памяти.
Артур Рэнсом, английский журналист (1917) [8]
Источники:
Блок Ж.Р. Ответственность таланта. — М.: Прогресс, 1984. С.97
Грамши А. Дань истории. — М.: Госполитиздат, 1960. С.19
Ибаррури Д. Октябрьская социалистическая революция и испанский рабочий класс. — М.: Госполитиздат, 1960. С.5
Кан А. Время решений. — М.: Изд-во ино. лит., 1963. С.119—120
Кастро Ф. Избранные произведения. 1953—1986. — М.: Политиздат, 1986. С.208
Норден А. Между Берлином и Москвой. — М.: Изд-во ино. лит., 1956. С.96
Октябрьская революция перед судом американских сенаторов: Официальный отчет «Оверменской комиссии» сената. — М.: ИПО ВЦСПС Профиздат, 1990. С.142
Поллит Г. Марксизм и рабочее движение в Великобритании. — М.: Госполитиздат, 1960. С.62—63
Рид Дж. Десять дней, которые потрясли мир. — М.: Политиздат, 1957. С.11—12
Тагор Р. Письма о России. — М.: Худ. лит., 1956. С.17
Уэллс Г. Россия во мгле. — М.: Прогресс, 1970. С.165
Фостер У.З. Закат мирового капитализма. — М.: Госполитиздат, 1960. С.22