Выборы проводятся для того, чтобы произошли изменения в составе политического класса и проводимом ими курсе. Так в теории политологии. Другая точка зрения апеллирует к Марку Твену, сказавшему, что если бы выборы что-то меняли и от них что-то зависело, их бы не проводили. Истина, разумеется, посередине – выборы позволяют разрядить накопившиеся сгустки социального напряжения, однако никогда не влекут радикальной коррекции курса. Все радикальные изменения осуществляются только вневыборным путём. Перехватить власть у правящего класса через выборы нереально. Но реально ли повлиять на правящий класс выражением общественного мнения?
Многие аналитики серьёзно полагают, что, как бы ни был слаб сам Грудинин в качестве реального кандидата в президенты, но если он покажет на выборах достаточно хороший результат, то это заставит элиты скорректировать свой состав во власти и поменять вектор внутренней политики. Делается совершенно справедливая констатация, что элиты оказались в ситуации беспрецедентного давления извне, активно проводят консультации через лоббистов с представителями госорганов США на предмет попадания в санкционные списки и последствий для себя лично, что элитам надоело играть в патриотизм, и они готовы начать реально бороться за сохранность активов путём перехода на сторону противника.
Но выводы из этого факта делаются весьма спорные.
Предполагается, что всё это является основанием для начала смены поколений элит путём демонстрации на выборах заинтересованного общественного отношения к кандидату от оппозиции Грудинину. Дескать, это поможет возникнуть новому консенсусу власти и общества и убрать элиту 90-х из состава реальных акторов политики. Чем больше народа проголосует за Грудинина, тем реальнее власти не отвертеться от смены команд на поле и перемены курса. Власть испугается и уступит. И возникнет новый консенсус и гражданский мир.
Но где и когда власть шла на уступки под давлением общества? Это противоречит самой природе власти. Власть рассматривает общество как объект воздействия, а не как субъект, воздействующий на власть. Начать идти на уступки под давлением означает шаг за шагом потерять всю власть. Если власть идёт на уступки, то это уже не власть. Никакого нового консенсуса не возникнет, а начнётся обвал прежней системы управления. Этого могут не понимать аналитики, но это прекрасно понимают властвующие группы.
Неужели можно предположить, что выборы покажут какие-то новые сведения об общественных настроениях, которые не были известны власти из социологических исследований? Это предположить трудно. Власть прекрасно осведомлена относительно расклада мнений и протестной готовности. Иными словами, уровень угрозы революцией властью всегда внимательно отслеживается и контролируется. Неуправляемые активисты изолируются заранее, центры сопротивления блокируются и устраняются. В этой ситуации выборы помогают легитимным путём провести уже ранее согласованные между элитными группами кадровые изменения и ввести согласованные корректировки курса. Просто из соображений рациональности – чтобы не тратить лишних ресурсов на устранение лишних препятствий. Как на голосовании в Политбюро закреплялось лишь то, что было заранее согласовано с основными его членами.
Более ничему другому выборы не служат. Думать, что в результате протестного голосования за Грудинина во власти сформируется новая антилиберальная сила, способная отодвинуть поколение 90-х и провести ожидаемую народом революцию сверху – это значит не понимать реального политического механизма власти. Которая никогда не формировалась в результате процесса выборов. Наоборот – результаты выборов всегда подтверждают способность правящей группы удерживать власть.
Меня могут упрекнуть в том, что я провозглашаю бесполезность участия в выборном голосовании. Это не так. На выборы нужно ходить. Результаты выборов, несомненно, используются в торгах за состав правительства в качестве козыря в руках борющихся политических групп, но переоценивать их не следует. Голосование всегда есть продукт предшествовавшей агитации и пропаганды. Поэтому граждане, голосуя, демонстрируют лишь то, что они усвоили из наполненного пропагандой информационного поля.
Как студенты на экзамене говорят преподавателю то, что слышали на лекциях. То есть это тест на качество работы пропагандистской машины. Не более. Мнение избирателя совершенно спокойно регулируется властью и если она допускает некий уровень оппозиционности, то не потому, что подавить его не в силах, а потому, что ей самой это нужно. Нужный градус инакомыслия и спектр оппозиционных идей властью тщательно режиссируется и конструируется. Именно для козыряния в закулисных торгах по итогам выборов. Иными словами, все экспромты тщательно отрепетированы.
Грудинин никогда не появился бы в качестве претендента на пост президента, если бы это не было нужно Путину. Возможно, он хочет таким путём, предъявляя либералам результаты Грудинина, давить на них в предстоящих торгах за новый расклад сил. Но это не единственный его козырь, их много, будут размены и обмены, и тот, компромисс, который в результате возникнет и станет новым элитным консенсусом, родится вовсе не из выборов. Выборы – это всего лишь переговорный ресурс, один из многих, аргумент, но не силовой рычаг.
Аргументационные матрицы сторон содержат много аргументов. Силовой рычаг содержится в экономическом положении правящего класса, а этому положению выборы, где Грудинин показал какой-то заметный результат, никак не угрожают. Ему больше угрожают внешние факторы. Сила поколения 90-х не в том, что они не знали о том, что народ их не любит. А узнав, испугались и ушли. Они это знают и спокойно игнорируют уже четверть века. Ничто не мешает им ещё столько же игнорировать «общественный запрос». Если начнёт сильно кипеть – повысят вложения в пропагандистское обеспечение. Но это не повод впускать во власть оппозицию и делать шаг в сторону уступок.
В России не два центра – либералы и оппозиция – а три: президент, либералы и оппозиция. Это треугольник – кстати, довольно устойчивая конструкция. Президент следит за балансом нагрузки на две другие ножки табурета и вовсе не стремится усиливать одну из сторон, кем бы она ни была. Не потому, что злой, а потому что это обрушит табурет.
Если в России и пойдёт коррекция состава элит и смена акцентов, то только в результате осознания сложившихся обстоятельств, угрожающих положению правящих групп. Именно это станет причиной смены баланса в раскладах сил и проводимом курсе. Страна постепенно подходит к исчерпанности модели перманентного первоначального накопления капитала. Главной деталью этого процесса было обладание властью и возможность вывоза капитала. Теперь вывоз закрывается. Наши готовы и дальше вывозить – но те не готовы принимать. Надо что-то делать. Это повлечёт смену курса. Но именно это – а не результаты голосования за Грудинина.
Многие считают, что Грудинин отнимает голоса у Путина и тем ему опасен. Да, действительно, какую-то часть голосов Грудинин способен оттянуть у колеблющихся избирателей, не определившихся со вкусами. Но Для Путина это не критично. Его электорат никогда к Грудинину не уйдёт. У кого Грудинин реально отнял голоса, так это либералы. Собчак и Навальный потеряли протестную нейтральную массу. Малый и средний бизнес, присматривавшийся было к Титову, переходит так же к Грудинину. Как верно уже было отмечено в СМИ, Грудинин убил повестку либералов — о них практически ничего не слышно. Они уже не интересны обществу.
Сам факт появления Грудинина интересен тем, что говорит о наличии неких групп во власти, которые играют многоходовую игру против либералов. Они выпустили Грудинина и сказали ему «фас!» И Грудинин рвёт либералов, как ему хватает сил. Он никогда не сможет победить Путина, но в качестве жупела будет им использован в тех торгах, что наступят после выборов.
Однако главным мотивом будет не призрак Грудинина, бродящий с красным знаменем по России, а совокупность аргументов – от признания исчерпанности стратегии вечного вывоза до способности класса организовать в России нужные им условия безопасности собственности и альтернативных вариантов инвестиций.
А это уже не вопрос выборов и Грудинина в качестве тарана либеральной крепости. За каждым тараном ведь стоит полководец, решающий, когда таранить и в каком месте.
Одним словом, совокупность факторов внешнего и внутреннего характера станет причиной будущих неизбежных политических корректировок, однако Грудинин тут не игрок, а фигура на доске. Он это понимает и сражается не за положение короля, а проход пешки в ферзи. Ну, или хотя бы в ладью.
Но порядок ходов и их направление решает тот, кто играет за доской. Его Россия и выберет президентом в марте 18-го. Сомнений в этом нет ни у кого в мире. А вот после победы уже станет понятным, какие фигуры на доске и в какие шахматы мы все играем.