Портреты этого человека в СССР были повсюду. Маркс изображался отдельно или рядом со своим другом Фридрихом Энгельсом и Лениным. И памятников Марксу было не счесть. Самый известный (на фото) – скульптора Льва Кербеля, водруженный в Москве на площади Свердлова (ныне – Театральной). Время от времени возле монумента появляются цветы. Наверняка принесут их и в день 200-летия знаменитого экономиста и философа.
В начале очерка… простите. Мой извинительный поклон в сторону тех, кому образ этого человека казался куда более внушительным и значительным, а его деяния – выдающимися. Этим людям моя ирония покажется неуместной. Но я ничего не могу с собой поделать: Маркс видится мне именно таким…
Главный его труд – «Капитал». Фундаментальный, тяжелый во всех смыслах, многослойный. Кто мог пробиться, не оцарапав мозги, сквозь завалы слов, понятий, терминов, выводов, обобщений? Каждая фраза в «Капитале» бьет по голове, вышибая смысл предыдущей. Например: «Увеличение нормы прибыли всегда происходит вследствие того, что прибавочная стоимость увеличивается относительно или абсолютно по сравнению с издержками ее производства, т.
е. с размерами всего авансированного капитала; другими словами, вследствие того, что разница между нормой прибыли и нормой прибавочной стоимости уменьшается…»
Это только одна «загадочная» фраза. Но в «Капитале» их – тысячи. Неужели кто-то мог осилить все четыре тома, да еще что-то запомнить, уяснить?! Марксистов на свете много, но, боюсь, истинных знатоков трудов Маркса не было и нет. Хотя многие таковыми считались.
«Капитал» оказался в прямом смысле неподъемной книгой – даже для автора. Маркс написал только первый том. Второй и третий после его смерти на основе марксовых черновиков готовил Энгельс, который жаловался: «Я почти ничего не понимаю, работаю с трудом».
И он не дожил до полного собрания экономических сочинений. Публикацией четвертого тома занимался немецкий социалист, тезка Маркса – Каутский. Стоит заметить, что во времена СССР трактовкой и объяснением идей Маркса занимались целые научные институты.
Наверняка автор «Капитала» и сам не ведал, что создал книгу, которая вызовет не просто огромные, а невероятные потрясения в мире. Ну, написал и написал. Бородач с иронией сетовал, что гонорар за «Капитал» не окупил даже выкуренных им во время работы над книгой сигар.
К слову, Маркс, человек небогатый, все время искал, где «стрельнуть» денег. Ему часто помогал Энгельс, человек состоятельный и щедрый. К тому же – друг, соратник.
Я и мои сокурсники по МГУ писали (точнее переписывали из разных источников) рефераты примерно так: «Маркс раскрыл экономический закон движения капиталистического общества и показал, что коммунизм есть неизбежная грядущая стадия общественного развития, наступление которой подготовляется всей историей человечества, внутренними объективными законами развития самого капитализма…»
Такие избитые, стертые слова использовали студенты, аспиранты до нас и после нас, не вдумываясь в смысл фраз, не пытаясь понять их значение. Готовясь к экзамену по политэкономии капитализма, я, как и другие студенты, с ужасом представлял, что достанется билет с вопросами по «Капиталу». В тревожном полусне мне даже привиделся его автор. К счастью, на экзамене я вытянул бумажку с вопросами, на которые что-то удачно промямлил.
Когда преподаватель уже нацарапал свою фамилию в моей зачетке и приписал «удовл.», я решил пошутить: «Вы знаете, вчера сварил суп из «Капитала». Он поднял на меня удивленные глаза. Пришлось пояснить: «Я имею виду похлебку Румфорда, рецепт которого дал Маркс».
Небольшая ремарка для тех, кто «Капитал» и в глаза не видел. Там действительно приводятся ингредиенты для солдатского варева. Только для советских «широт» советы Маркса не очень-то годились: «5 фунтов ячменя, 5 фунтов кукурузы, на 3 пенса селедок, на 1 пенс соли, на 1 пенс уксуса…»
Но, к счастью, преподаватель об этом не вспомнил. Его поразила «тяга» студента к тем знаниям, от которых все шарахались. И потому профессор благожелательно (или насмешливо?) улыбнулся: «Если вы придете ко мне еще раз, мы сможем поговорить о труде Маркса более подробно».
Пропасть уже разверзлась, но я сумел ее перепрыгнуть: «Спасибо, но я не смею отнимать ваше драгоценное время». И, буквально выхватив зачетку из рук преподавателя, выбежал из аудитории…
Глядя на портрет Маркса, думал, неужели этот густо заросший человек ухаживал за женщинами, любовался природой, остроумничал, пил пиво с друзьями? Или только говорил про прибавочную стоимость, обращение денег, товарооборот, средства платежа? И твердил, как заведенный, про буржуазию, рабочий класс, классовую борьбу, которая беспрестанно обостряется…
Да, нет, конечно. У Маркса была не только любящая жена, ласково называвшая супруга «мой маленький дикий медведь», но и другие дамы (известно, что у него были романы на стороне). Возможно, он выполнял какие-то обязанности по дому: гулял со своими отпрысками – у Маркса было семеро детей, ходил в лавку за продуктами. Покупал газеты, шелестел страницами, приглаживал бороду. Кстати, свою знаменитую густую растительность он сбрил за год до смерти…
Мне представляется, что Маркс был довольно симпатичным господином. Между прочим, в СССР его таким и изображали. Как, например, в сериале «Карл Маркс. Молодые годы», снятом кинематографистами СССР и ГДР.
Вспоминается еще одна картина – «Год как жизнь». В ней Маркса играл Игорь Кваша, а Энгельса – не падайте в обморок! – Андрей Миронов. Супругу Маркса Женни фон Вестфален исполнила – снова не удивляйтесь! – Руфина Нифонтова. В фильме можно узреть и молодого Никиту Михалкова, и немолодого Зиновия Гердта.
…В 1872 году, через пять лет после выхода «Капитала» на родине Маркса, труд впервые перевели на русский язык. Начал дело мыслитель и революционер Михаил Бакунин. Однако не выдержал напряжения – уж очень сложными оказались для него термины. Его сменил другой мыслитель и революционер – Герман Лопатин, но, по некоторым обстоятельствам, и он был вынужден оставить затею. Финальную работу проделал экономист Николай Даниельсон.
Придирчивые русские цензоры никакой опасности в «Капитале» не увидели. Вероятно, по простой причине: они ничего не поняли. А вот прозорливый великан, человек со стальным взглядом, канцлер Германии Отто фон Бисмарк оказался прозорливцем: «С этим бухгалтером еще наплачется вся Европа!».
Европа от «Капитала» только всплакнула. А вот Российская империя от него рухнула. И это при том, что сей труд не содержал никаких радикальных призывов или обещаний, в нем – лишь размышления, выводы, умозаключения.
Вместе с Энгельсом Маркс создал другой фундаментальный труд — «Манифест Коммунистической партии». Начинался он фразой, похожей на пролог криминальной драмы: «Призрак бродит по Европе – призрак коммунизма». В конце концов, драма и случилась. Однако – много позже. Но сначала тысячи людей, в том числе, будущая жена Ленина Надежда Крупская восхищались. Она – неподдельно, с юношеским задором: «Читала Карла Маркса – будто живую воду пила».
Слова о призраке, который бродит по Европе, стали лозунгом. Как, впрочем, и другие: «Пусть господствующие классы содрогаются перед Коммунистической Революцией. Пролетариям нечего в ней терять кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир». Есть в «Манифесте…» еще одна сакраментальная фраза: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Она стала эпиграфом для советских газет.
«Манифест…», между прочим, написан весьма неплохим языком. Некоторые фразы даже красивы. Как, скажем, эта: «Вытканный из умозрительной паутины, расшитый причудливыми цветами красноречия, пропитанный слезами слащавого умиления, этот мистический покров, которым немецкие социалисты прикрывали пару своих тощих «вечных истин», только увеличивал сбыт их товара среди этой публики….».
По сути учения Маркса и Энгельса спор, конечно же, неуместен. Как и его оценка. Но хочется воспроизвести фрагмент из «Манифеста Коммунистической партии». Но не Маркса и Энгельса, а Сергея Наровчатова. У весьма недурного советского поэта есть стихотворение с таким названием. Итак: «Хотел бы я, чтоб видел старый Маркс, / Как мы сейчас бушуем на планете! / Дорогой битв, через хребты преград, / Вслед за тобой, Советская отчизна, / Неисчислимый движется отряд, / Как ставший плотью призрак коммунизма. / Огромен человечий океан, / Ни края не сыскать ему, ни меры, / Но снова: «Пролетарии всех стран…» / Встает над ним как грозный символ веры…».
И снова о рифмах, связанных с Марксом. Речь о стихотворении Михаила Светлова «Призрак бродит по Европе», написанном в 1929 году. Странно, что оно миновало критику, запреты, препоны цензуры. Почему-то не было признано вредным, опасным и входило в собрания сочинений поэта. Что это – либерализм или недогляд критиков и цензоров? Впрочем, судите сами: «Призрак бродит по Европе, / Он заходит в каждый дом, / Он толкает, / Он торопит: «Просыпайся! Встань! Идем!».
Сильно сказано: громко, эмоционально. Но с течением строк картина меняется. Этот самый призрак «что-то в бороду ворчит, / Он к романтикам капризным, / Как хозяйственник, стучит. / Мир шатается под взглядом / Воспаленных, гнойных глаз…».
Как сие понимать? Что это за ворчун, причем тут какой-то хозяйственник? Неужели такие страшные очи могут быть у всенародно обожаемого Маркса?! Но впереди – злее, непонятнее. И – явный намек на безумие: «Он идет сквозь лес дремучий / И бормочет все одно: / «Мчатся тучи, вьются тучи, / Петушок пропел давно!» / Соучастник, соглядатай – / Ночь безумеет сама, / Он при Энгельсе когда-то, / Он давно сошел с ума. / Он давно в дорогу вышел, / И звучит, как торжество, / И звучит, как разум высший, / Сумасшествие его».
В поэме Семена Кирсанова «Товарищ Маркс» фантазия автора восходит к высокой степени безумства. Немецкий экономист оказывается в Москве. Он «разговаривает» с Лениным, тот «показывает Фридриху осуществленный план ГОЭЛРО». Маркс «стоит и читает слова свои / на ГУМе, на Кремле, на Василье. / …Со всех плакатов, с каждого места / Плывут и пылают слова «Манифеста».
В конце концов, экономист и философ, насмотревшись на социалистические преобразования, мечтательно произносит: «Да! Вот я и мечтал о такой революции, о такой диктатуре труда!..».
Может, Маркс действительно был великим? Причем до такой степени, что его так никто, по сути, и не понял. Ведь многие страны пытались строить свою экономику по Марксу, однако у них ничего не получилось.
Наверное, торопясь к всеобщему счастью, тамошние светлые умы упускали какие-то нюансы.
Интересно, бродит ли до сих пор по Европе тот самый призрак? Бог весть. К тому же найдется немного охотников бродить по темным, опасным местам. Но кто отважится на такое путешествие, возможно, повстречает тень невысокого бородача, который что-то упорно бормочет во мраке…